Выбор

Пенная губка замирает в руке, и я пытаюсь переварить услышанное. Летит в Москву. Интересно, мы в тех отношениях, когда я имею право спросить «зачем»? Или это будет выглядеть навязчиво и неуместно?

— В командировку, вместо отца, — продолжает Максим, избавляя меня от мучений.

Выдыхаю, но в голове рождается новый вопрос, который заставляет меня нервничать — «когда вернется?».

— В четверг вернусь. Потерпишь?

Я же говорила, что он умеет читать мои мысли? Все еще не верите?

Максим обвивает мою таллию и утыкается носом в затылок, глубоко вдыхая мой запах. Я заметила, что зарываться носом в мои волосы, ему доставляет огромное удовольствие. Прикрываю глаза и утопаю в этой нежности. По телу пробегает орда мурашек, низ живота наполняется приятным теплом, и я невольно поджимаю пальчики на ногах.

Ну как тут можно потерпеть? Я же совершенно зависима от него. Только в четверг, а сегодня понедельник. Это значит мы потеряем нашу среду, день, когда я освобождаюсь пораньше, и мы неистово любим друг друга. Всего два дня в неделю, когда я могу беспрепятственно трогать его руками, ласкать каждую клеточку его потрясающего тела, наслаждаться любимым запахом и отдаваться чувствам, а не украдкой зажиматься по углам и целоваться, как подростки в подъезде.

— Конечно, — я стараюсь придать своему голосу твердости, но понимаю, что звучит слишком жалко.

47

Саша

— Я соскучилась, — переступая через себя, тихонько говорю в трубку.

Имею ли право? До сих пор не знаю, но не сказать не могу. Потому что я правда дико соскучилась. Прошло всего полтора дня, а мне кажется, будто мы не виделись месяц.

Зажмуриваюсь как в детстве, ожидая его реакции, словно это может спасти. Слышу в трубке долгий выдох. Курит. При нас с Никиткой никогда не курил, да и запах никотина от него перестала ощущать. Нервничает?

— Как дела по работе, всё уладил? — перевожу тему, чтобы избавить от лицемерного и обязательного «Я тоже». Я не принуждаю, проявление чувств должны исходить искренне, а не в угоду шаблонам и правилам.

— Решаю, — снова шумно выдыхает.

— А я ведь до сих пор не знаю, кем и где ты работаешь, Филатов, — пытаюсь пошутить и вернуть нашему разговору легкость и непринужденность.

— Я, если честно, тоже не знаю…Кем и где работаю, — невесело отвечает он.

И что-то такое щемяще-тоскливое, печальное и обреченное проскальзывает в его голосе.

— Ладно, перекур закончен, мне пора, — стремительно уходит от темы.

— Угу, давай, пока.

Собираюсь класть трубку, потому что, знаю, что Филатов никогда не прощается, но слышу:

— Саш?

— Ммм…?

— Я тоже… — и кладет трубку.

Улыбаюсь, как дурочка! Два коротких слова, но каких объемных по смыслу! «Я тоже»…

Сейчас я, как никогда, понимаю, что нам нужно поговорить! Это его такое несмелое, но такое важное признание что-то всколыхнуло во мне. Я чувствую, что пора определяться, дать название нашим отношениям, а не плавать в придуманном мире «мнимой семьи».

Хватит жить утопическим «Мне сейчас хорошо, а завтра будь, что будет», мне нужна уверенность в завтрашнем дне, поэтому завтра, в четверг, мы обязательно обо всем поговорим.

* * *

Стою перед зеркалом и пытаюсь стереть с лица дебильную улыбочку счастливой дурочки, но та совершенно не собирается покидать моего лица.

— Прихорашиваешься перед встречей с тем красавчиком, который встречает тебя каждый день? — Вика становится рядом, облокачиваясь плечом к стене. — Что-то вчера не видно его было.

Вика — неплохой специалист и в принципе, как человек, она тоже достаточно адекватна. Но Вике в этом году тридцать пять и она не замужем, без детей и даже без намеков на личную жизнь. Поэтому чужая личная жизнь её интересует куда больше, чем отсутствующая своя.

— Он в командировке, — думаю этой информации ей будет достаточно.

— Это же младший брат Филатова Данилы, так? — не унимается Вика.

— Так, — достаточно грубо отвечаю я, давая понять, что не намерена больше продолжать этот бессмысленный разговор, но нас прерывает мой трезвонящий телефон.

По началу я вздрагиваю, мимолетно надеясь, что звонит Максим, но потом прислушиваюсь к себе и понимаю, что сердце не екает от всплывшего имени на экране, не бегут мурашки, не учащается дыхание, не дрожат коленки и не потеют ладошки.

— Здравствуй, Данила! — выхожу в коридор, чтобы коллеги, в особенности любопытная Вика, не грели уши.

— Привет, Саа-ша! — тянет Данила, — как твои дела?

— Все хорошо, спасибо! А твои? — на самом деле я очень рада его слышать.

— Мои? — парень ненадолго задумывается, — я как раз по этому поводу и звоню.

— О, Господи, Даня, что случилось? Ты меня пугаешь? — в моей голове проносится калейдоскоп картинок, что могло произойти, и все они, отнюдь, не радужные.

— Саа-ша, прости, я не хотел тебя напугать, — Данила меня интонацию и его голос звучит виновато, — случилось только хорошее!

Шумно выдыхаю.

— Рассказывай!

— Мы можем встретиться? Когда у тебя будет свободное время?

— Данила, что-то со здоровьем, тебе стало хуже? Может ты подъедешь в Центр и мы обо всем поговорим? — начинаю тараторить я, потому что действительно волнуюсь за этого парня.