Выбор алианы

Хорошо ходить в любимчиках у эссель Тьюлин. На тебя не повышают голос, не отчитывают, как первоклашку, позабывшую дома тетрадь с домашним заданием. Не закатывают в твоем присутствии глаза и не сокрушаются, за какие такие грехи Претемная Праматерь наказала его льдистость алианой-пофигисткой.

Алиана-пофигистка, если кто еще не понял, – это я. Прочно засевшая у мадам придворной свахи в антилюбимицах. Мной список бракованных невест начинался и мной же, подозреваю, заканчивался. Ну разве что время от времени в него попадала Майлона за свою чрезмерную любовь к мясному, мучному, да и вообще ко всему, что можно положить в рот и жевать. Зато вредную тягу алианы к чревоугодию с лихвой компенсировали ее патологическая влюбленность в Герхильда и маниакальное желание во всем ему угождать.

– Вот эсселин Фройлин на днях устроила наследнику такое свидание, какое он никогда не забудет! Даже если ее не выберет, все равно помнить будет, – вышагивая передо мной, как капитан перед ни на что не годным салагой, ставила мне в пример Майлону придворная сваха. – А вы что придумали, эсселин Сольвер?

– Э-э-э… – озвучила я свой грандиозный план на день грядущий, озаренный таким знаменательным событием, как встреча с его драконьей несравненностью.

Нет, о свидании я, конечно, помнила. Как же, забудешь тут, когда тебя каждый день донимают примерками портнихи и алианы зло дышат в спину, да еще и ядовитым огнем плюются, как самые настоящие драконы.

Драконовыдры – вот кто они. Как будто мне было мало змеекобылы…

Увы, о том, что нужно составить для его великолепия культурно-развлекательную программу, я как-то подзабыла. И теперь сидела, понуро опустив голову, вынужденная выслушивать занудную отповедь, испортившую такое замечательное утро.

Ярко светило солнце, птички… нет, еще не пели, они сюда скорее всего доберутся только к концу лета. Но зачем мне птички, когда у меня есть Мабли, неплохо справляющаяся с певческой задачей? Каждое утро, наводя порядок, девушка разливалась соловьем, наполняя спальню своими нежными напевами. До прихода эссель Тьюлин тоже что-то себе под нос мурлыкала. А я тем временем сушила волосы возле камина и представляла, как сегодня проведу целый день с ним.

Появление придворной свахи подпортило настроение и мне, и Мабли.

Служанка больше не пела, мышкой копошилась в сундуках, подбирая под новый наряд перчатки. Платье и багряного цвета накидка терпеливо дожидались своего звездного часа в огромной картонной коробке, которую полчаса назад доставил от портнихи Леан. Я планировала по-быстрому нарядиться и отправиться на завтрак, но появление генеральши поставило крест на моих гастрономических чаяниях.

А так хотелось подзаправиться еще теплыми булочками и пряниками на меду, пока их не расхватали! Да и в своем мегароскошном наряде перед невестами стоило покрасоваться. Пусть бы Керис позеленела от зависти.

– Куда отправитесь? – выдернула меня мадам из мира приятных раздумий и забросила в не самую приятную реальность.

– Эм-м… – очередной лаконичный ответ, которым эссель Тьюлин явно не удовлетворилась. Пришлось вяло предположить: – Гулять?

– Эсселин Сольвер, вы меня об этом спрашиваете? – негодующе запыхтела придворная сваха, сейчас очень напоминавшая ежа: такая же круглая и колючая. – Может, мне за вас день расписать?!

– Я не спрашиваю, а говорю, что мы с его отмо… великолепием то есть, отправимся на прогулку.

– Куда?

Право слово, я словно на допросе.

– В город.

– Какой?

– Полагаю, что Хрустальный.

– Вы полагаете?!

И нечего лупить на меня глаза. Еще, не дай Праматерь, из орбит повыскакивают. Опомниться не успеет, как Снежок их быстренько схомячит.

– Эссель Тьюлин, мне правда уже пора собираться, – ненавязчиво намекнула, что кое-кому настало время отсюда выметаться.

Сидеть перед свахой на пуфике в одном пеньюаре было как-то нерадостно. Да и вообще рядом с ней находиться. Хоть в неглиже, хоть без оного.

– Эсселин Сольвер! – гаркнула напоследок раздраженно.

Когда за мегерой в колпаке захлопнулась дверь, я облегченно выдохнула. Хотела уже расслабленно осесть на шкуру возле камина, чтобы досушить волосы, когда створки после короткого стука снова распахнулись.

– Ну что еще? – простонала я, устало зажмуриваясь.

А ведь день только начался…

Услышала, как голос Мабли, и без того достаточно высокий (а еще жутко пронзительный, когда она имела неосторожность его повышать), взметнулся до оглушительного фальцета.

– Ваше великолепие!

Я тут же подобралась. Выпрямилась резко, не подумав, как при этом на груди вызывающе натянется кружево утреннего наряда. А если учесть, что и вырез у пеньюарчика был без ложной скромности, сногсшибательный, то неудивительно, что тальден поменялся в лице, изменив своему обычному отстраненно-подмороженному выражению.

С ног его драконство не сшибло, но воздух из легких точно ненадолго выбило. Скальде замер, едва переступив порог комнаты, и теперь пристально смотрел на меня. Не на всю меня, а на отдельную мою вышеобозначенную часть, взволнованно вздымавшуюся под льдисто-обжигающим взглядом.