Выбор алианы

Взгляд мага задержался на переливах света, струившихся по лицу статуи. Их прошлая надежда… Мавена, дочь герцога Кимрейгеса – алиана, прекрасная душою и телом. Она должна была стать спасением для тальдена, но не сумела принять его силу.

Тригад понимал: если и следующая невеста погибнет, Скальде Герхильда придется изолировать. Магия уже дважды брала над ним верх, и это только те случаи, о которых стало известно совету. До следующего отбора его великолепию точно не хватит выдержки, никакие любовницы не помогут так долго усмирять взбунтовавшуюся силу.

Пожилой маг видел в сложившейся ситуации две стороны: хорошую и плохую. Если династия про́клятых на Скальде Герхильде прервется, что ж, значит, на то воля небесной владычицы. Не будет в будущем проблем с поисками императриц.

Но как же жалко терять такую силу! Самый могущественный маг в мире. За ним империя будет как за стеной. Ледяной и нерушимой. Не то чтобы наследник был незаменим… Но род Хентебесиров значительно уступал Герхильдам по силе, да и самому князю недоставало качеств, коими должен быть наделен достойный Сумеречного престола дракон: не хватало ума и рассудительности, бесстрашия, а главное, внутреннего стержня, коим обладал Герхильд.

Впрочем, даже из князя можно слепить какого-никакого императора. Возможно, он был бы даже более удобен для совета магов. И вместе с тем Тригад понимал, что со смертью наследника возникнут новые проблемы. Много проблем. Что, если драконы не пожелают принять Игрэйта, как своего правителя? А такое более чем вероятно. Пусть и родня Герхильдам, но все равно чужой. Самые сильные тальдены империи начнут глотки друг другу перегрызать, сражаясь за престол.

Старейшины надеялись избежать междоусобных распрей. Незачем империи выпивать свои же собственные соки.

Советники готовы были мириться с династией проклятых, испокон веков правивших Сумеречной империей. При Герхильдах сохранялся порядок, и Север процветал. А то, что некоторые их ари погибали, заканчивая свою жизнь ледяными статуями… Эррол Тригад был уверен, и остальные старейшины его в этом полностью поддерживали, что жизни нескольких алиан – ничтожная плата за благополучие и благоденствие такого могущественного государства.

– Мы не знаем, почему кричали статуи, – отстраненно проронил Скальде, отвлекая мага от размышлений о недалеком будущем Сумеречной империи. – Возможно, их крик никак не связан с Фьяррой.

– Они не замолкали, пока эсселин Сольвер не завели в замок. Я думаю, ответ очевиден, ваше великолепие.

– Не для меня.

Бросив последний взгляд на ледяную красавицу, Скальде направился дальше. К следующей ари. Дорога сужалась, теряясь под разросшимся кустарником. Цветы Арделии, днем собиравшиеся в бутоны, являлись еще одним напоминанием об ошибке Валантена.

Скальде грустно усмехнулся. Его предок не пожелал бороться за любовь и уступил притязаниям Ллары. Тальдену казалось, что он сейчас поступает точно так же, отрекаясь от Фьярры. Но если Хордис прав, а все на то указывало (не зря последние ночи, не зная сна, он изучал открывшуюся лекарю информацию), алиана, в чьих жилах течет кровь Арделии, сумеет наконец вырвать его семью из этого порочного круга. Империя не окажется в руках самодура или того хуже – не захлебнется собственной кровью в междоусобных войнах. А его дети… Не узнают, что такое нести на себе непосильное бремя.

Оставалось только жениться на «правильной» алиане. Провести брачный ритуал с девушкой, к которой он ничего не испытывал, и разделить с ней свою жизнь. Забыть о той, другой, что никак не желала покидать его мысли. Упрямая девочка.

Упрямая во всем.

Выжечь из памяти взгляд ясных, как весеннее небо, глаз. Не вспоминать больше вкус сладких, чувственных губ, с которых было так приятно срывать поцелуи.

Скальде нравилось просто быть с ней рядом, ощущать близость алианы. Чувствовать тепло маленькой ладошки в своей руке. Наслаждаться звучанием нежного голоса, беззаботного смеха, который в последнее время звучал только в его воспоминаниях. Как и лучистые улыбки Фьярры, оставшиеся в памяти призраками счастливых мгновений, которые они провели вместе.

Фьярра – юная, не искушенная в чувствах девушка, и, несомненно, полюбит снова. Проживет долгую жизнь, вместо того чтобы закончить ее в садах Ледяного Лога. И даже если бы сумела принять ядовитую силу Герхильдов, потом вынуждена была бы передать ее своему ребенку.

Ледяной не желал ей этого. Не желал участи быть матерью убийцы. Такого же, каким стал он, Скальде Герхильд.

Да, она обязательно полюбит снова и будет счастлива. С другим мужчиной.

Мысль эта острыми иглами вонзалась в сердце. Сводила с ума сильнее родовой магии. Но Скальде понимал, отпустить ее – самое правильное. Вот только теперь, из-за того что его решению воспротивились ледяные ари, старейшины будут настаивать на обратном. Они и что-то глубоко внутри, несмотря на все доводы разума, упрямо твердившее о том, что алиана должна остаться.