Выбор божества

Питер был до безумия счастлив оттого, что нашел родителей живыми, и в то же время понятия не имел, что делать дальше.

К счастью, кроме Фэлри, Инзы и Саруватари множество сегов выразило желание остаться в городе и помочь пострадавшим. А другие подходили, хлопали Фэлри по плечу и, подпрыгнув, исчезали в небесной выси.

Питер ужасно сожалел, что просто стоит столбом и даже не может поблагодарить всех этих людей, которые пришли им на помощь. Когда они с Инзой поднялись над транспортной сетью, от открывшегося ему зрелища захватило дух.

Со всех концов Оморона к крохотной золотоволосой фигурке Фэлри слетались сотни, тысячи сегов с разноцветными «крыльями» за спиной – словно целое поле светящихся цветов внезапно оторвалось от своих стебельков. Питера восхитила смелая речь эр-лана, но то, какой отклик она нашла в сердцах других, поразило его в самое сердце. Предполагал увидеть не больше сотни человек (в глубине души вообще не верил, что кто-то поможет), но, видимо, плохо знал сегов.

Ничего, скоро появится возможность узнать их получше – ведь, скорее всего, мы будем жить среди них, подумал Питер не без горечи. Как ни крути, а эр-ланы своего добились – большая часть населения за Барьером погибла, а оставшиеся в живых не представляли ни для кого проблемы. Они едва ли составят пару процентов от всего числа живших за Барьером…

– Питер, ты еще с нами? – Резкий голос матери вывел его из задумчивости.

Они стояли на главной площади Сента тесным кружком – Питер, его родители, Инза, Фэлри и Саруватари – и держали, как выразился Сильван, «военный совет».

Крис продолжила:

– Для начала распределим народ на отдых: берите первого, кто вам попадется, ведите в ближайший дом. Хозяев, скорее всего, никто уже не отыщет.

– Нужно их чем-то накормить, – Инза яростно ерошила свой ежик, – согреть. Сеги тут не помощники, у вас же даже электричества нет… не знаю… может, слетать в Оморон, привезти пищевых капсул и настройщиков побольше? Сари, что думаешь?

Саруватари растрепала влажные волосы, чтобы они быстрее высохли. Аметистовые пряди мерцали в сгущающихся сумерках.

– Не думаю, что мы сможем заставить этих людей есть капсулы и спокойно лежать с настройщиком, – с сомнением произнесла она, оглядывая площадь, – у них сильный шок… который мы своим присутствием только усугубляем.

– Но нельзя же оставить все как есть?

Мерцающие глаза Саруватари сердито сверкнули.

– Я этого не говорила! Просто так, с ходу, придумать что-то сложно…

Молчавший до этого Фэлри тихо произнес:

– Эмиттеры остановились. Возможно, сеги изменили решение…

– С чего бы? – фыркнула Инза. – К тому же Барьер мог остановиться просто потому, что программа закончилась. Он уже загнал всех в море, дальше двигаться смысла нет.

– Ладно, поменьше пустых разговоров! – перебила их Крис – с влажными волосами и одеялом на плечах, она валилась с ног от усталости, но в то же время кипела энтузиазмом. – Надо что-то делать, пока есть шанс спасти оставшихся людей! Сейчас уже не лето, одна ночь на улице в мокрой одежде – и им конец!

Она повернулась к группе оживленно переговаривающихся сегов – некоторые из них так и не выключили «крылья» – и громко произнесла:

– Ребятки, хватайте первого, кого видите, тащите в ближайший дом, ищите сухую одежду, одеяла – а мы будем затапливать печи…

Сеги смотрели на нее с недоумением, и Инза поспешно встала рядом с Крис.

– Они не понимают… я переведу.

Питер беспомощно взглянул на отца – он совсем забыл про языковой барьер. Разумеется, сеги не носили с собой лингвокодеры, в Омороне уже пару сотен лет как был один язык.

Сильван ответил успокаивающим взглядом, но легче от этого не стало.

Выслушав Инзу, сеги разбрелись по площади и начали неловко поднимать людей на ноги. Кто-то вскрикивал, отшатывался, из последних сил пытался убежать, другие с тупой покорностью принимали помощь, глядя внутрь себя пустыми глазами.

Крис повернулась к мужу и сыну.

– А мы давайте-ка соберем всех, у кого мозги не набекрень, начнем разводить огонь в домах, готовить еду.

Она сделала пару шагов и вдруг пошатнулась и повалилась вперед, уронив голову. Фэлри вовремя подхватил ее, поднял на руки. Сильван указал на ближайший дом.

– Сюда.

28

Питер потащился за ними, затопил плиту, поставил греться кастрюлю с готовой кашей. Делал все медленно-медленно – изнурение достигло крайней точки, все тело ныло, особенно руки, в которых он перетаскал несколько десятков человек. Едва хватало сил позаботиться о себе и своих близких, что уж говорить про остальных!

Водрузив на плиту закопченный ковш, полный воды, Питер опустился на низкий табурет и уставился на пляшущий огонь. От влажной одежды начал подниматься чуть заметный пар. Сверху доносились приглушенные шаги и голоса, дрова мирно потрескивали в пламени.

Питер потихоньку склонялся головой к коленям – вот-вот упрется в них лбом и так заснет. Он понимал, что еще ничего не закончено, далеко не закончено, но страшное напряжение последних дней наконец-то исчезло, и тело властно требовало отдыха.

Внезапно чьи-то крепкие руки подхватили его подмышки и мягко, но решительно поставили на ноги.