Выбор для Анны

Герцог не стал спорить – ветер дул такой, что пару раз он едва не слетел со скользкой черепицы. Он с удовольствием опустился в кресло, позволил накинуть на колени плед, принял чашку, любуясь игрой отблесков огня на волосах невесты. Как же она хороша! Вардэн мечтал о том дне, когда за ними закроется дверь супружеской спальни, и он сможет, не скрываясь, провести кончиком пальца по этим ярким губам, коснуться поцелуем чувствительного местечка у основания шеи, прикусить мочку и слушать ее хриплое от страсти дыхание… Увлекшись своими мыслями, Хэвишшем позабыл, зачем он пробрался в комнату невесты. Ему было хорошо и тепло, он чувствовал, что ему рады. Сделав несколько глотков чая, он отставил чашку, взял Анну за руку, собираясь рассказать ей зачем пришел, но мысли вдруг стали вязкими, он не успел высказать ни слова предупреждения, как провалился в сон.

Девушка ни капли не удивилась тому, что жених уснул в кресле. Прогулка по крыше, усталость, а потом тепло, вот и разморило Вардэна. Ничего, поспит в кресле, а утром как-нибудь вернется к себе. Укрыв мужчину пледом и подложив в камин дров, Анна собралась лечь в постель, когда комната за ее спиной наполнилась вдруг звуками и шорохами. Пальцы сами собой нашли кочергу. Вскочив и обернувшись, девушка замерла, не зная, что делать дальше. Комнаты наполняли женские фигуры. Высокие и низкие, худые и полные, одетые в роскошные платья и в скромные саваны. Ближе всех в живому огню стояла светловолосая женщина лет сорока кого-то удивительно ей напоминающая.

– Кто Вы? – не выдержала тишины Анна.

Легкий шорох пронесся по комнате:

– Не боится! Видит! Хорошенькая!

От странного шелеста у неё заболела голова, и девушка невольно подняла руку к виску. Женщины тотчас замолкли, расступились, пропуская вперед костистую старуху в потрепанном мужском камзоле и штанах, прикрытых разрезанной едва не до пояса юбкой. Та шагнула ближе, позвякивая шпорами, спрятала за пояс короткую черную трубку и, усмехнувшись, сказала шелестящим голосом:

– Мы все – леди Хэвишшем. Приветствуем нашу будущую родственницу.

Анна опомнилась и медленно присела в реверансе, не выпуская кочергу.

– Приветствую благородных леди, укрепивших и продолживших славный род! – почтительно проговорила она.

– Вежливая, – хмыкнула старуха, – и мальчик тебя любит, ишь, предупреждать побежал, – она со странной нежностью глянула на спящего Вардэна, а потом вернула свое внимание Анне: – мы все из разных родов, из разных стран, некоторые даже не совсем люди, но все мы сольемся в твоих детях, поэтому ты всегда сможешь рассчитывать на нашу защиту и помощь. Просто не забывай. В библиотеке замка есть список рода, с коротким указанием, кто и чем славился, тех и проси. Дилена вот умело рукодельничала, даже раны штопала, – старуха вновь достала из-за пояса трубку и ткнула ею в сторону уютной седовласой леди в сером шелке, – Родезия неплохо метала кинжалы, – черноволосая, довольно молодая женщина в ярких вуалях пробежалась пальцами по поясу, украшенному рукоятями метательных ножей. Аглая отлично копила деньги, – тут старуха усмехнулась, – парочка ее захоронок до сих пор скрыта в Хэвишшеме. А леди Дарлина родила неплохих парней, – тут сморщенная рука указала на ту светловолосую даму, которая не сводила глаз с Вардэна.

Анна только в этот момент поняла кто перед ней.

– Леди Дарлина, прошу Вашего благословения на брак с Вашим сыном, – девушка присела в книксене, а на глазах призрака выступили слезы.

– Благословляю, детка, люби его! – отозвался словно из пустоты негромкий голос, затем его перекрыл шум, словно множество птиц зашелестело крыльями.

Когда все стихло, Анна без сил опустилась на ковер и положила голову на колени жениха. Теплая ладонь шевельнулась, погладила ее по щеке:

– Прости, хотел предупредить, что все эти легенды – правда, но, кажется, меня весьма бесцеремонно усыпили. Испугалась?

Девушка подняла лицо, любуясь своим мужчиной, и призналась:

– Сначала очень, но потом поняла, что это все бабушки и прабабушки наших детей, а, значит, они не причинят нам вреда.

Остаток вечера жених и невеста провели вдвоем: просто сидели у камина, обнявшись, слушали завывание ветра, делились историями из своего детства:

– Я очень боялся портрета первой леди Хэвишшем, – признавался герцог, – она такая суровая и в мужском костюме. В семейных хрониках про нее говориться, что именно она удержала титул после смерти мужа и сберегла его для сына.

– Верю, – ласково отвечала Анна, – такой строгой особы я еще не встречала.

Уходить Хэвишшему не хотелось, так что они просидели вдвоем до зари, уснув в кресле. Конечно, их застала служанка, принесшая воду для умывания. К счастью, вопить девица не стала, лишь усмехнулась понимающе. Обратно в комнату жениха герцога уводил дворецкий, ворча вслух, что батюшка означенного жениха был такой же шалопай, только к невесте сбежал, проделав дыру в стене!