Выбор моей реальности

— Гудиславом Сладкопевцем нарёкся, а жена Бояной зовётся. Имена сами себе избрали, когда с мусикией и плясками перед людием в Киеве да Переяславле выступали, — рассказал парень свою историю. — Даж у самого князя Олега Святославича в хоромах бывали! Покуда архимандрит Иоанн не озаботился, что на игрищах да пирах княжеских народу множество, а евойные церквы пустыми стоять. Оттого-то он и помыслил, что мусикия наша — лесть диавола. Людин трубами да скоморохами, да медведями пляшущими от бога отвращает… И наказал Иоанн, где объявятся домры, и гудки, и гусли, и хари, и всякие гудебные сосуды, то всё велеть выимать. Изломавъ те бесовскыя игры и велеть жечь. Медведей в степь к половцам распустить. А нас всех по темницам упрятать. Еле ноги оттудова унесли. Так вот и странствуем по белу свету …

— Да уж, про гонения на скоморохов читал я как-то в одной занятной книжице. А что означают ваши имена, если вы их сами выбрали? — спросил я.

— Име мое есмь песнослов, трубящчий славу. Бояну нарекли в честь песнотворца Бояна, о коем издревне легенды слагают.

— Голуба, — тоненьким голоском пропела своё имя девочка. — Мы с братцем из селища Рязань, что на высоком обрыве, у брега Оки-реки, округ тёмных дремучих сказочных лесов. Жили-были, да в одночасье средь бела дня супостаты налетели и утащили нас со двора. Батюшку порешили, а матушка наша по грибы да по ягоды в лес пошла, не ведаем, што с нею сталось.

— Девятко. Девятый сын в роду, братец Голубин. В пастухах ходил с тех пор, как повзрослел.

— Да уж, взрослеют у вас здесь рано… — прокомментировал я. — Мы скоро поедем в Константинополь, там вы будете выступать перед людьми с музыкой и песнями, которые мы с Киром вам предложим. Но для того, чтобы играть на наших музыкальных инструментах и петь наши песни, нужно знать ноты, которым я обучу Гудислава, а он передаст эти знания вам. Наука это непростая, и для её освоения вам нужно будет заниматься с утра до вечера. Кир будет руководить обучением и разъяснять то, что непонятно. Кроме этого, вы будете изучать общий язык, на котором разговариваю я и мои подданные.

— Князь, ты колдун? — прямо и незамысловато спросила меня Голуба.

— Да, я колдун из другого мира. Гудислав, ты готов к обучению и новым знаниям?

— Для мусикии што в прорубь ледяную, што в огонь пылающий, не сумневайся, брошусь, — с пафосом ответил он. — В мусикии мое житие и сущьство. Обучу, кого тебе надобно, но едва выйдёт мой срок, пойду сызнова по миру странствовать. Ты, князь, волю обещал.

— Да, я отпущу тебя через десять лет. Но захочешь ли ты от нас уйти, это ты будешь решать для себя сам, когда придёт время, — ответил я.

Пока мы вели разговор, я зашёл в системный магазин и купил навыки нотной грамотности, сольфеджио и теории музыки. Ещё приобрел свиток знаний испанского. После этого я активировал свитки на Гудиславе. Гудислав не смог устоять на ногах от потока знаний, который устремился ему в голову. Парень пошатнулся и присел на землю, прикрыв глаза. Бояна подбежала к нему помогать перенести эти испытания.

— Гудислав, как очухаешься, сразу начинай обучать людей испанскому. Скоро мы будем говорить только на этом языке.

— Урядились. А дуду из серебра когда нам дашь?

— Дуда называется «флейта». Завтра с утра я тебе её передам. А ещё у нас есть другой сказочный инструмент — скрипка. Но её ты увидишь позже.

Глава 67. Кыпщаки и половцы

Ближе к вечеру, когда я наблюдал за закатом и пил травяной чай, Алибек привел юношу лет семнадцати и познакомил нас:

— Это благородный царевич Акмурза — один из светлых сыновей эмира. С малых лет мечтает врачевателем стать.

Я посмотрел на Акмурзу и объяснил ему, как действует навык лечения. Затем купил в магазине и применил на нём кристалл активатора магии и свиток лечения, добавив дополнительный кристалл энергии.

— Твой навык целительства будет действовать до тех пор, пока жив я. После моей смерти магия исчезнет, — добавил я перед его уходом.

Думаю, эти дополнительные траты должны мне принести спокойствие и уверенность в общении с местным правителем. Если бы в Болгаре было много денег, я бы не поехал в Константинополь. Но для большой стройки нужны большие деньги. В 11 веке только Византия считалась признанным центром торговли.

С утра я сказал Алибеку, что мне нужно встретиться со своими людьми на рынке. И, в сопровождении Кира, мы отправились на рыночную площадь Ага-Базара.

Около входа нас уже ждал Гостята с сыном и Айка. Я представил Гостяту как ответственного за строительство будущего города. Также сообщил, что он будет вести от моего имени торговлю с Болгаром. Алибек сориентировался и предложил, что все товары для стройки и продовольствие можно будет заказать у него лично. А он, в свою очередь, поможет с взаимовыгодными ценами.

— Дон Алехандро, я нашёл людей, которые готовы купить камни. Я предупредил их, что это не настоящие алмазы, но они всё равно предложили хорошую цену, — доложил Гостята.