Выбор судьбы

Муж Кей Линн, которого все обычно так и называли, потому что либо не помнили, либо не знали его имени; был плотным мужчиной среднего роста с черной короткой стрижкой и длинными закрученными усами. Он почти всегда носил на голове темную шляпу котелок, даже когда мода того совсем не требовала. Перед всеобщим собранием он надел на себя белую рубашку с полосатым жилетом, на коем виднелась цепочка от карманных часов. Он выглядел несколько взволнованным и тут же направился к лестнице, столкнувшись по дороге с парочкой коллег.

– Он, кажется, нервничает, – задумчиво промолвила Редлок, подходя к мужчине поближе.

– Куда он направляется?

– Наверх, – ответив, русая тут же попыталась ступить на первую ступеньку.

Испуганно вздохнув, Элеонора поспешила использовать стихию земли, чтобы ее подруга не рухнула вниз. Ей пришлось создавать все новые и новые возвышенности, притормаживая спутницу за локоть, чтобы та не упала.

– Что должно быть наверху? – полюбопытствовала Шерил, с интересом наблюдая за своей целью.

– Кабинеты высокопоставленных лиц.

– Я была уверена, что ты знаешь…

– Я много читала, – оправдывалась брюнетка. – Возможно, там еще должно было быть хранилище с особо важными материалами.

– Он подошел к двери, – девушка вдруг замолчала, удивленно распахнув золотистые глаза.

Перед ней возникла красивая невысокая женщина с изящной фигурой, фарфоровой кожей и пепельными волосами. На ней был строгий брючный костюм черного цвета и обворожительная улыбка. Это была Тристен Блэкуолл.

– Что такое? – непонимающе спросила Нора.

– Здесь… здесь твоя мама.

– Что? – колдунья проследила за взором подруги, в надежде увидеть то же, что и она, но, конечно же, этого не случилось.

Шерилин заворожено наблюдала за происходящей беседой, пока ее спутница печально глядела на теряющие листву деревья, а изредка – вниз, на руины комитета, ведь сейчас девушки находились на уровне второго этажа на сымпровизированном Элеонорой холме.

– Что… что она говорит? – брюнетка задумалась.

В ее голове вдруг всплыла фраза, которую Редлок обронила буквально несколько минут назад: «Мне бы хотелось, чтобы ты увидела это!» А ведь это возможно!

Не раздумывая больше ни мгновения, Блэкуолл приставила одну руку к голове своей подруги, а пальцами другой стала проделывать обыденное для своих манипуляций с сознанием движение – трение одних лишь подушечек. На секунду русая почувствовала острую боль, но не придала этому значения – она поняла, что вытворяет ее спутница.

– Я забежала сюда буквально на минуточку, – оправдывалась Трис.

Ее голос был нежным и тихим. Она легонько посмеивалась.

– Мама… – Нора сделала шаг навстречу «призраку», но Шерил аккуратно ее придержала – теперь уже она задумалась о том, что они находятся в неустойчивом положении.

Брюнетка приподняла ладонь, желая дотронуться до лица леди Блэкуолл. Такого красивого и притягательного. Когда кончики ее пальцев были уже очень близки, она увидела, как образ матери в этом месте начинает размываться – ее рука должна была пройти насквозь. Русая поджала губы – она знала, что так будет. Элеонора вздохнула и отодвинулась.

– Тебе следует поторопиться, – муж Кей Линн был вежлив и улыбчив, – скоро начнется собрание.

– Непременно. Леди Минтвуд справляется с малышкой Фелицией?

– Конечно. Даже если и нет – она слишком любит детей, чтобы признаться в этом.

Они рассмеялись.

– Решил оставить ее сегодня дома – пусть заботится о малышне. А как твои девочки?

Нора замерла.

– Ах… – Тристен опустила глаза, они наполнились любовью и искренним обожанием. – Мои Конти и Эле растут не по дням, а по часам.

Сердце девушки сжалось. Только мама называла их так. Шерил взяла ее за руку и почувствовала, как сильно подруга стиснула ее.

– Слышал, Контесса делает серьезные успехи в академии? – мужчина поправил свои усы.

– О да, – Тристен выглядела гордой и смущенной одновременно. – Все преподаватели ее нахваливают. Шутят, что колдовать она научилась раньше, чем говорить. На самом деле, они правы…

– А что насчет младшенькой? Ее способности так и не проявились?