Вычисляя звезды

Сидя за столом ответственного за запуск, я отчетливо поняла, с чего это вдруг Паркер, сидя здесь, вечно подбрасывал и ловил свой чертов теннисный мяч. А я вообще-то даже и ответственным за запуск не была – удовольствие сие в очередной раз заполучил Клири, я же сейчас лишь наблюдала за тем, как свою космическую прогулку завершают Бенкоски и Малуф, а Клири рассеянно занимался рисованием – заполнял уже не знаю какую по счету страницу кружками, прикрепленными к кружкам, прикрепленным к кружкам… Внезапно рука его на очередной странице прочертила неровную линию.

– Черт. – Он выпрямился в кресле и щелкнул кнопкой на микрофоне, одновременно подключая другой рукой связь с космическим модулем к громкоговорителям, расположенным по всему Центру управления полетами. – Какого рода проблема?

По залу разнесся голос Бенкоски, и тихое бормотание праздных разговоров немедля прекратилось.

– Не задраивается люк.

Все в зале сразу пришли в движение. Натаниэль одновременно схватил наушники и трубку телефона. Я крутанулась на своем вращающемся кресле и потянулась к папкам, которые занимали полки на стене позади стола ответственного. Там, как мне отлично было известно, находился целый том, посвященный люкам и их функционированию, включая процесс закрытия.

– Принято. Опишите неисправность подробнее. – В голосе Клири не было и намека на энергию, наполнявшую Центр управления. Работа Клири состояла помимо всего прочего и в том, чтобы служить единственным голосом, с которым имеют дело астронавты, и то было совершенно верно, особенно сейчас – в то время, как все остальные в зале почти одновременно неистово перебирали все наличествующие, на их взгляд, возможности.

– Его край останавливается приблизительно в полудюйме от положения закрытия, а далее люк не идет. Мы искали, что тому виной, но ничего не обнаружили, – сообщил Бенкоски, а затем его дыхание стало эхом отдаваться в Центре управления полетами.

Я поморщилась. В капсуле не было воздушного шлюза, а наличествовал лишь только люк с торца, и оттого для выхода в открытый космос оба астронавта облачались в скафандры высокого давления. Очевидно было, что если они не сумеют задраить люк, то и на Землю вернуться живыми им тоже не суждено.

– Не расположен ли люк под углом к своему штатному положению? Не деформирован ли он?

– Расположен он без перекоса, по штату, и видимых деформаций на нем не наблюдается.

Голос Бенкоски смолк, и послышалось ровное шипение кислородной смеси, поступающей в его шлем.

Со схемой в руках подошел Натаниэль.

– Скажи ему, чтобы максимально раскрыл люк. Тогда на запорном механизме станет виден упор, и, потянув за него, получится распахнуть крышку люка уже полностью, а затем и осмотреть ее края предельно тщательным образом.

Клири кивнул и, обращаясь к Бенкоски, повторил услышанное.

– Подтверждаю полное открытие люка, – вскоре сообщил тот. – Теперь производим его максимально тщательный осмотр.

Далее мы услышали через громкоговорители его разговор с Малуфом. Капсула была настолько мала, что находиться рядом с люком мог только один из них, и очевидным стало, что с возникшей проблемой сейчас бьется Малуф.

Натаниэль меж тем принялся совещаться с командой механиков. Вскоре в зал, зябко кутаясь в пальто, вбежал Клемонс и немедля потребовал отчет о текущем состоянии дел, я же, ссутулившись над столом ответственного, постаралась прикинуться девочкой-невидимкой.

– Канзас, мы обнаружили проблему, – прорвался сквозь гул болтовни в зале голос Малуфа. – Рядом с уплотнением в непосредственной близости с шарниром застряла стопорная шайба. Сейчас пытаемся ее извлечь.

– Рад слышать. – Плечи Клири слегка приподнялись.

Мои тоже, ибо хуже всего было не знать, в чем, собственно, причина проблемы. Теперь уж астронавты с ней враз разберутся.

Натаниэль, наклонившись над столом ответственного, вроде как небрежно спросил Клири:

– Есть какие-нибудь новости о том, как поживает наш героический полковник Паркер?

– Уже лучше. Правда, носить на шее ему теперь приходится весьма забавный ошейник. – Клири едва слышно хмыкнул. – Он, конечно, не находит его забавным. Помнится, он назвал его… Как там… Потешным.

– «Потешным»? – Я посмотрела на Клири. – А ошейник и вправду потешный?

Не знаю уж, покраснел ли Клири, но очередной чистой страницей перед собой он вдруг опять весьма заинтересовался и принялся привычно заполнять ее кружками. Натаниэль обменялся со мной многозначительным взглядом и беззвучно, одними губами произнес: «Потешный ошейник», а затем растопыренной ладонью правой руки произвел перед своим горлом несколько движений вверх-вниз, наглядно демонстрируя процесс мастурбации.

Я тут же закашлялась, что было сейчас, вероятно, не самым изящным способом скрыть рвущийся из меня наружу смех.

– Есть какие-нибудь идеи, когда состояние здоровья позволит ему, э-э, вернуться в строй? – небрежно поинтересовалась я.

– Да, в самом деле. – Натаниэль кивнул, довольно успешно подавляя ухмылку. – Запуски без него совсем не те, что прежде.

Слава богу, Клири сделал вид, что пропустил все наши издевательские реплики мимо ушей.