Вычисляя звезды

Как известно, во вторник вторая ступень ракеты класса «Юпитер», предназначенной для полетов на Луну, радикально отклонившись от курса, упала на ферму и взорвалась, в результате чего погибли одиннадцать человек. Согласно предварительным выводам срочно сформированной комиссии МАК, причиной тому послужила неправильная расшифровка программы, что, несомненно, свидетельствует об ошибке оператора. В дальнейшем запланировано правительственное расследование, целью которого является выяснить, можно ли было предотвратить катастрофу.

Я была не в восторге от того, что оставила Натаниэля, но, как он и предрекал, было назначено правительственное расследование причин катастрофы, и помимо собственной, уже привычной работы в обязанность сотрудников МАК теперь вменялась еще и подготовка документов в доступном пониманию непрофессионалов виде, зачастую весьма отдаленно относящихся к рассматриваемому делу.

Разумнее всего было бы отправиться в Калифорнию регулярным рейсом, но мне хотелось проветрить голову, и я вознамерилась было лететь на собственной крошке «Сессне», да только на своем настоял Натаниэль, и вот я – не во всех же случаях мне вести себя законченной идиоткой – впервые в жизни оказалась на борту коммерческого самолета. Единственной отрадой для меня послужило то, что пассажирам на борту подавали содержащие алкоголь коктейли – насладиться подобными будучи пилотом я бы и помыслить не посмела. Вообще же полет на меня впечатления не произвел, а при посадке самолет аж дважды подпрыгнул, и пилоту в качестве оправдания даже боковой ветер послужить не смог бы, поскольку такового и в помине не наблюдалось.

Покинув самолет безо всякой привычной мне послепосадочной канители, я тут же увидела своего брата, и то было воистину славно.

Рядом с братом стояли Дорис, Томми и Рейчел. Прошло три года с тех пор, как я видела их в последний раз. Похоже, Калифорния по-прежнему благоволила к моему брату, ибо предо мной он предстал в легкой гавайской рубашке с рисунком гибискуса, а сам он весьма загорел. Дети выросли, что сорняки за домом, а Томми так вообще ростом вымахал почти с отца. Рейчел держалась слегка в стороне от группы встречающих, но все ж улыбалась мне, и на круглых ее щечках явственно выявились ямочки.

– Тетя Элма! – Томми, никогда застенчивостью не страдавший, первым бросился ко мне и силой своих объятий даже слегка отбросил меня назад. – Ты все ж прилетела! А в нашем новом доме есть отличное место, откуда здорово запускать планеры. И я смастерил действительно классный такой, и даже не из набора.

Гершель качнулся на своих костылях вперед.

– Полегче, тигр. Давай отвезем тетю Элму домой, а уж потом ты спланируешь весь ее дальнейший распорядок.

Отпустив племянника, я поманила к себе Рейчел.

– Можно мне тебя обнять?

Она кивнула и с готовностью приняла мои объятия, мне же при этом пришлось пригнуться, но не так низко, как в прошлый раз, когда я ее видела.

Дорис положила руку на плечо дочери.

– Расскажи ей о своем клубе, Рейчел.

Та, обратив на меня широко раскрытые глаза, с придыханием сообщила:

– Мы основали клуб женщин-астронавтов. Первыми во всем штате!

– Замечательно, милая. Вы – молодцы. – Мой желудок скрутило, когда стала ясна причина, по которой она внезапно застеснялась меня. Ведь я больше не была просто ее тетей. Я была Кем-То. Была приходящей на зов Леди-Астронавтом. – Может быть, я смогу посетить ваш клуб, как считаешь?

Рейчел кивнула, и глаза ее стали больше и ярче, а затем она повернулась к матери, сжав руки вместе, будто заполучила вожделенный приз.

Чего я ожидала? Я не видела ее три года, и теперь я…

Кто?

Теперь я помимо своей воли – Леди-Астронавт. Будь я настоящим астронавтом, то возражать против того, что люди меня так называют, пожалуй бы, не стала, но сейчас прилипшее ко мне прозвище вызывало во мне лишь раздражение и досаду.

Я выпрямилась. Наконец путь к объятиям брата стал свободен. Он переложил костыль из правой руки и оперся левой сразу на оба, а я обхватила его обеими руками. Несмотря на то что на его гавайской рубашке был нарисован гибискус, пахла она лавандой.

– Вот же раз! Да, я, оказывается, и впрямь соскучилась по тебе.

– А ты похудела. – Он, прищурив глаза за очками, слегка отстранился. – Надеюсь, еще поговорим.

– Разумеется, поговорим.

Я отпустила брата и повернулась к невестке. Та, издав характерный только для нее звонкий, восходящий тоном смешок, сообщила:

– А я планирую по самое нельзя загрузить тебя работой. Гершель тебя о таких моих намерениях, надеюсь, предупреждал?