Выдумки

Его приводило в трепет одно лишь понимание что на курсах ему дадут занятие по душе, практику, а не теорию. Останавливало – деньги. Можно карманные накопить, но хотелось прямо сейчас. Просить отца или мать, появятся вопросы, а врать он не умел и не хотел. Тем более родители всю его сознательную жизнь твердят что будет он работать в банке. Идти на работу значит лишить себя последних часов, которые он проводил в маленькой комнатке, где пахнет дешевым шампунем, выедающий нос и аммиаком.

В середине летних каникул, его живые мысли скисли, настроение пропало. Обои с фиолетовыми кругами давили на него, мысли становились туманными и расплывчатыми. Изредка Степа доставал лысую куклу, но через минуту опять зашвыривал ее в шкаф. Телевизор не помогал, каждый человек проявлявший на экране был обязательно с хорошей прической. Не отказаться ли от всего и как отец говорил и мечтал, для него где там есть местечко. С другой стороны, он понимал, что если подождать, то когда-нибудь он прикоснется к волосам другого человека, и как он уже говорил отдаст всего себя, но не хотелось ждать, хотелось сейчас, сию же секунду. В один день его переполнило решимостью, и он минут десять стоял возле той самой двери с надписью «Парикмахерская», храм где его утешение и разочарование. Не смел войти.

На следующий день отец послал его в магазин за хлебом. И как Степа не молился, в магазине столкнулся со Светой. Она не спросила почему его так долго не было, а только подмигнула.

– Приходи завтра, у меня есть один клиент с которым я уже давно договорилась. Понял. Давай!

Степа успел кивнуть, а Света исчезнуть.

На следующий день Степа впорхнул в парикмахерскую и остановился возле двери, он не мог войти, то подходил, то отходил от двери. Его движения походили на полет бабочки, которая ударяясь о стекло не может вылететь.

За дверью послышался грубый мужской голос.

– И что это?

– Вы дернулись. – это был голос Светы.

– Оправдания! Одни оправдания! – открылась дверь, вышел старик в белой кофте, – Еще минус одна парикмахерская. Ах, вы же какие все. – И дверь захлопнулась.

– Простите! … Козел. – Последние, Света сказала, когда входная дверь за посетителем закрылась.

Степа так и остался по другую сторону двери.

– Готово!

Степан Петрович, встал, поблагодарил и даже не стал смотреть на прическу, вышел. Сел в машину. Машина оставила вонючий запах, а Степан Петрович грязные волосы.

Пистолет во рту

Фёдор Дьянкин засунул себе в рот пистолет. Он покусал холодный металл, потом высунул и посмотрел на дуло. К его комнате приближалась дочь. Он был наготове.

Замок в двери щёлкнул. Пистолет залез обратно в рот. В дверь просунулась голова Даши. Она прищурила выпуклые глаза и молча смотрела на отца.

Фёдор Дьянкин сжал глаза и приложил палец к курку. Он чувствовал прожигающий взгляд дочери. Вот-вот и курок спустится. В этот момент дверь захлопнулась.

Даша пошла на кухню. Посмотрела на часы, без двух минут двенадцать. Села за стол, взяла печенье из коробки «Юбилейное» и макнула в кружку с кофе. Она, чавкая, ела печенье и посматривала в окно. Потом уставилась на гущу, чтобы быстрее пролетело время. Она вела себя, как обычно, как будто ничего не происходило. Она ещё раз взглянула на часы – ровно двенадцать.

Надо запустить бельё, подумала Даша. В ванной взяла отцовские джинсы, сжала их в руке и кинула их обратно в корзину. Шесть лет пролетели мгновенно, вроде только вчера она запускала в первый раз отцовское бельё. До этого делала мама, Антонина Олеговна. Её не стало в автокатастрофе, когда они с мужем ехали со дня рождения Кирпича. Так отец называл своего лучшего друга Виктора Кирпичникова.

Антонина Олеговна села на пассажирское сиденье. Она боялась, что он поедет дальше пить с друзьями. Если Фёдор Дьянкин начинал пить, то не мог остановиться. И что в итоге? Нет мамы, но есть «этот» который сидит с пистолетом во рту. Поскорей бы уже.

За отцом некому было присматривать и ей пришлось отказаться от учёбы в юридическом факультете, она хотела стать судьей. Ещё в детстве она судила зайчика, за то, что он украл морковку. Все её мечты рухнули, теперь она работает в соседском гипермаркете и буро ненавидит свою работу. У неё были другие планы на жизнь, может сейчас всё изменится… Выстрел…

Даша взяла ведро и половую тряпку. Подумав с секунды кинула их обратно и не спеша поковыляла в комнату отца. Даша открыла дверь и увидела, как Фёдор Дьянкин смотрел в окно и держал в руке пистолет.

Даша подошла к нему и уставилась туда же. В окне была дырка от пули. Не отрывая взгляда от окна, она задала вопрос.

– А что дальше?

– Полагаю, – произнёс Фёдор Дьянкин обычным голосом, – пить чай. Ты ставила воду?

Кошелек

– Дружок, не стой. Присядь, – сказала Кристина, и тяжело вздохнув сняла с себя леопардовую куртку. Она полвечера простояла под холодным ветром и теперь хотелось домой, под плед и включить российский сериал.