Выход на «бис»

Перевёл взгляд, различая сквозь остекление и полумрак ходового мостика, как в полной темноте, мимо – сначала прошёл линкор… неосвещённый, казавшийся эфемерной гранитной глыбой, попавшейся на океанском пути. Следом, интервалом, неотличимым силуэтом, высясь пирамидальным нагромождением надстройки, проследовал «Кронштадт». По невидимым фалам линейного крейсера кверху поползли едва различимые лоскуты стеньговых вымпелов.

«Традиция. В виду неприятеля. Перед боем. Да кто там на них обратит внимание в кромешной темноте да на запредельных дистанциях. А где авианосец?»

Бросил взгляд вправо, разумеется, ничего уже не увидев. Являясь «концевым» в кильватере, «Чапаев» прошёл дальше за кормой, ненамного сойдя с курса, практически сохраняя прежнее генеральное направление. В предстоящем бою больших калибров ему не место, но и отрываться далеко от главных сил было нельзя.

«Лёгкий авианосец будет болтаться на шкентеле[149]. Да и нам погодя бежать в его сторону. Прежде всё же попробовав разыграть один из запланированных экспромтов».

Схема 1

Речь шла о само собой напрашивающейся идее использовать радиотехнические и вычислительные средства ПКР для выдачи целеуказания на запредельных дистанциях в условиях ночного боя. В основе замысла, в невозможности технически согласовать системы наведения[150], лежала тригонометрия. Имея точные данные сопровождения целей посредством РЛС «Кондора», беря в формулу стабилизированный интервал между мателотами, получали необходимые углы расчёта дальности и направления уже непосредственного для орудийных платформ – линкора и линейного крейсера.

С точки зрения операторов РЛС, всё выглядело очень просто: твоя нулевая метка в центре круга развёртки, в непосредственной близости боевая позиция «Союза» и «Кронштадта», с которыми шли в выверенной связке (курс, скорость, плечо), а на периферии экрана три жирные метки целей. Расчёт в БИЦе шёл в автоматизированном режиме с привлечением специализированных электронно-вычислительных комплексов, это было одним из условий, что всё получится. Быстродействие ЭВМ обещало минимальные погрешности с момента выработки данных и передачи их на центральный артиллерийский пост каждого из линейных кораблей. Правда, данные передавали «вручную» – диктовкой в эфире набора цифр.

Разумеется, ещё на штабном разборе все сошлись во мнении, что рассчитывать на эффективную реализацию замысла можно только в самом начале, пока корабли будут выдерживать чёткий строй. Потом уже, в боевом маневрировании, под ответным огнём, сохранить оперативную связность станет невозможно.

«Далее им придётся перейти на свои средства наведения. Ага – „сама, сама, сама, сама…“[151], тьфу ты, бляха-муха, вот же дурь в голову лезет, – Геннадьич подивился. – В любом случае цели мы им подсветим, обозначив. А уж советские дальномеры, того-этого периода, в отличие от радаров, вполне на уровне мировых стандартов».

Пока же все четыре корабля интенсивно перемигивались световыми сигналами, обменивались уточняющими показаниями для удержания строя.

Радиомолчание будет нарушено с первыми залпами. Точнее за минуту-две до… когда информация с БИУС пойдёт прямым радиоканалом на центральные артиллерийские посты.

Тёмные туши линейных кораблей изготавливались к стрельбе: башни главных калибров неторопливо ворочались, правя из походного положения вдоль оси на левый борт, задирая хоботы орудий на максимальное возвышение.

Дождавшись крайней контрольной точки, на «Кондоре» врубили РЛС, «высветив» метки целей – британские линкоры, идущие в традиционном походном порядке сомкнутого строя. Вычислительной машине в боевом информационном центре понадобились секунды, чтобы провести автоматизированный обсчёт данных, выдав необходимое решение. Операторы тут же считывали в микрофон точные цифры дистанции и пеленга на распределённые цели – непосредственно и конкретно для «Советского Союза» и «Кронштадта».

Законы баллистики

Нажатием на рычаг «колоколов громкого боя» личный состав флагмана советской эскадры изготовился к сражению ещё полчаса как…

Сигнал к повороту, приказы и объявления по переговорным устройствам, перевод башен главного калибра с положения «на ноль» в боевое – всё это отозвалось новыми звуками людского и корабельного движения. В забронированную рубку главного командного пункта, куда перебрались все старшие офицеры, даже каким-то образом прорвались приглушённые свистки боцманской дудки, должно быть откуда-то из жилых помещений.

Левченко вглядывался в черноту ночи, где за далью дистанции, неукоснительно вбирающей кабельтов за кабельтовым, шла невидимая британская эскадра.

«Думая, что она невидимая, – командующий вернулся к штабному столу и карте, на которой по данным, предоставленным группой освещения надводной обстановки «Кондора», были смоделированы все перемещения эскадр, – а они вот… можно сказать, на прицеле».