Выход на «бис»

И всё же командир приказал рулевому взять левее, отворачивая от стремящегося к быстрому сближению противника. Ко всему, став кормой к цели, открывался сектор стрельбы для обеих АК-725. Счёт тут шёл на минуты воздействия, и математика была проста: две 57-миллиметровые стабилизированные башенные установки, РЛС автоматического управления стрельбой МР-103 «Барс» брала цель на сопровождение в любых погодных условиях – при качке и плохой видимости, ленточная подача боеприпасов обеспечивала скорострельность до четырёхсот выстрелов в минуту. Ударный замедляющий взрыватель 6,35-килограммовых осколочно-трассирующих снарядов инициируется после проникновения за преграду до 30 сантиметров. Последствия для безбронного эскадренного миноносца, попадавшего под такой огневой блицкриг, были очевидны и – неминуемы.

В помещение ходовой рубки пробился чёткий стук спаренной, а затем и счетверённой пальбы, когда корабль неуловимым моментом перестроил свой курс на два румба влево. Дальность уверенного поражения надводной цели начиналась где-то с девяти километров, но Скопин не сомневался, что артиллерийские расчёты справятся с делом быстро, до того как англичане приблизятся на то расстояние, когда с их пушками надо будет считаться.

Тем сволочней оказался факт попадания в крейсер.

– Дым в корме, район катерной палубы! – первой отреагировала сигнальная вахта, находящаяся снаружи. Здесь в ходовой рубке воздействие малокалиберного снаряда на другом конце корабля (влетело, видимо, куда-то прямо в транец) никак не отразилось – ни звуком, ни встряской.

Завыл сигнал пожарной тревоги, вахтенный офицер среагировал немедленно, оповещая по внутрикорабельной связи. Теребились и трезвонили телефоны, соединяясь с кормовыми отсеками, с ангаром.

Командир быстрым доступом пытался что-то рассмотреть через телевизионную систему (изображение на экране то ещё – в серых невзрачных тонах): по полётке уже бежали согбенные фигуры в неуклюжих противопожарных комбинезонах… всегда, когда нет времени – кажется, что всё делается медлительно. Но не в этот раз. Люди уже были на срезе, суета без суеты, чётко и слаженно – наверняка лучшая аварийная команда под непосредственным управлением главного боцмана.

Командир…

…слушал,

…видел,

…думал,

…распоряжался.

Спохватившись, помимо всего прочего:

– Сучий потрох! Кто-нибудь его заткнёт? Этот сучий хэмээс!..[184]

– Уже.

Там, где последний раз видели прыткого «англичанина», всё накрыло густым грязно-белым облаком с проблесками пламени.

Локальная проблема (очень надеялся, что только локальная) не избавляла от всего остального командирского груза ответственности. Кивком отправив старпома в эпицентр – разобраться, каперанг запросил у старшего группы ОНВО всё по окружающей обстановке, хотя информация и без того текла дежурным порядком…

– …текущее местоположение британских линкоров и «Советского Союза»?

– …«Кронштадт»?! Как далеко? Его курс…

– …где, что ещё осталось от разрозненных сил Гонта?

…так или иначе, принимая всё это «вторым планом», больше прислушиваясь к сообщениям с кормы. Понимая, чтобы получить какие-то подробности, по возможности исчерпывающие, требуется время. Нервное ожидание на мостике тем и было томительно, что приходилось лишь уповать, переживая десяток тревожных минут, пока там на месте не справятся с возгоранием или ещё с чем… Пока, наконец, не поступит доклад, что всё…

Дым в районе кормовой оконечности корабля всё ещё вился, заменив густой и чёрный более рассеянным, сносимым ветром и дождевой моросью в сторону.

Пять минут – и всё ещё напряжённый, но выдержанный голос боцмана в трубке:

– Пожар локализовали.

Вскоре наверх поднимется и сам, оставляя грязные сажей следы на светлом линолеуме – красномордый, весь пропахший гарью и химией спецсредств тушения – говорил невыразительно, точно ничего и не было, будто каждый день такое. Однако во всём его виде читалось, как…

…как бежали по палубам, переходам, коридорам – переборки, двери-задрайки, стиснутые ангаром пожароопасные вертолёты, асбестовые шторы, блокирующие доступ огня и дыма из смежного отсека.

…тогда как там: вода из шлангов, рукавные линии пеногенераторов, тусклые в дыму аварийные лампы, вой сирены, скрипы, гарь и… страшно, ёкает сердце – в лужах и лохмотьях пены лежали сломанные куклы – тела.

– До ангара не добрало́сь. И до «низов» тоже, водонепроницаемость в норме. Но об использовании «Веги» придётся забыть: разбита кран-балка ПОУ – она видом и приняла на себя прямое попадание. Старпом остался там – «подгребать хвосты». Катер – за борт, восстановлению в условиях похода не подлежит. Хуже… двое убитых. Ещё двое с осколочными ранениями и ожогами.

– Как так? – Скопин только и вымолвил – людей там не должно быть.

– Поглядеть вышли. На представление-пострелялки, – старший мичман сглотнул, пробурчал мрачной миной, понизив голос, видимо, не желая плохо о мёртвых, но проскочило: – Дятлы.

Ему подали стакан воды, выпил жадно одним залпом и, разрешением, отбыл. Ему ещё дел невпроворот.

Скопин и сам давно ощущал сухость в горле, потребовал и себе.

– Товарищ командир!..