Выхода нет

А затем изо рта Алоизия с громкой отрыжкой хлынула черная жидкость. Он открыл рот, будто пытался заговорить, и, протяжно застонав, согнулся пополам от боли, а ядовитая слизь капала на землю.

Поппи оглянулась на Дэша и Азуми, которые стояли рядом с Ирвингом и Матильдой. Ни один из Особых не вел себя так, как она ожидала. Когда Рэндольфу и Эсме вернули то, что могло их освободить – губную гармошку и блокнот, – результат последовал практически незамедлительно. Они улыбались – так, словно заново обрели лучшего друга, – а затем ушли в нежное и мирное ничто. Ирвинг и Матильда уставились на нее, нахмурив брови, с таким же недоуменным видом, что и Поппи.

– Почему ничего не получается? – спросила Азуми.

– Откуда у вас эти вещи? – прошептала Матильда прерывистым голосом.

– Они были в шкафу в башне Сайруса, – ответил Дэш. – Разве они не ваши?

При упоминании Сайруса Ирвинг уронил мяч.

– Они больше не наши, – сказала Матильда. – Они принадлежат ему.

Алоизия рвало, он дрожал, стоя на четвереньках, а Поппи вся сжалась, ее душило чувство вины. Она хотела погладить его по спине, но он шарахнулся от ее прикосновения.

– Прости, – прошептала она, оглянувшись на окоченевших от страха остальных. Сейчас они были так похожи друг на друга – страх объединил всех. – Я все испортила.

– Это снова происходит, – сказала Матильда, касаясь рукой лица.

Алоизий поднялся на ноги, по его щекам струились черные слезы. Он указал на рот и снова застонал.

– Это я виновата, – хрипло прошептала Поппи.

Ей хотелось подойти к нему и обнять, но она знала, что через несколько мгновений его маска снова начнет отрастать и он уже не будет таким безобидным.

Внезапно стена с призами задрожала. Когда брезент порвался и последние мягкие игрушки упали на пол, по шатру пронесся душераздирающий звук. Обрывки ткани взвились вверх, и за ними открылся тусклый полосатый туннель, который вел обратно на холм, к особняку Ларкспур.

Глава 8

СНАРУЖИ СВЕРКНУЛА МОЛНИЯ, заворчал гром. Крыша дома вспыхнула, оскалившись шипами и шпилями.

– Есть там кто? – крикнула Азуми. Дэш шикнул на нее.

Поппи подошла к ним. К ее удивлению, Особые последовали за ней, и казалось, тоже дрожали, глядя в темноту.

– Это дом, – прошептал Дэш. – Он хочет, чтобы мы вернулись.

– Нет, – сказала Азуми. – Ларкспур больше ни за что не сможет меня заставить. Я ему не позволю!

Поппи шмыгнула носом:

– Сейчас у нас есть задача поважнее.

Дэш широко распахнул глаза:

– Важнее, чем убраться подальше от этого дома?

– Или узнать, что там снаружи? – спросила Азуми. – Что-то разорвало брезент.

Алоизий снова застонал, черная слизь все еще текла из его рта.

Теперь Дэш и Азуми знали, что Поппи имела в виду. Если они не поймут, как освободить Особых, их враги вернутся – и будут так близко, как никогда прежде.

Поппи не могла этого допустить.

– Мы поможем им, – сказала она, вновь роясь в своей сумке. Ее пальцы нащупали маленький смятый предмет, о существовании которого она успела забыть. Раскрыв ладонь, она протянула Алоизию последний вишневый леденец от кашля, который она привезла с собой из города. Глаза мальчика широко распахнулись. Поппи не поняла, то ли он удивлен, то ли маска кролика уже искажает его черты.

– Это не совсем сладость, – сказала Поппи, – но он сладкий. Сайрус никогда к нему не прикасался. Съешь, и тебе станет лучше.

Алоизий неуверенно потянулся к леденцу, взял его и развернул обертку. Он нервно оглянулся на Матильду и Ирвинга, как будто спрашивал разрешения, но они корчились от боли и не обратили на него внимания. Алоизий положил леденц в рот, и его лицо мгновенно изменилось. На щеках появились ямочки, губы растянулись в широкой улыбке. Он открыл рот – и на этот раз наружу вырвался лишь смех. В палатке подул теплый ветерок, и затем мальчик исчез.

– Получилось! – воскликнула Поппи.

Ирвинг и Матильда, обнявшись, пытались прятаться. Поппи поняла, как больно им смотреть на страдания друг друга и, будучи узниками Ларкспура, быть не в состоянии ничего с этим сделать на протяжении десятилетий.

– Что еще есть у тебя в сумке, Поппи? – спросила Азуми.

Не успела Поппи ответить, как новая молния рваной аркой разрезала небо, осветив пять силуэтов на тропинке в нескольких ярдах от палатки. Пластмассовые клоуны. Тот, что стоял в центре, шагнул в круг света, который исходил от лампочек, подвешенных к игровой палатке. Темные надутые губы ярко выделялись на бледном лице.

Азуми задрожала и рухнула в объятия Поппи.

– Я не сумасшедшая, – прошептала она самой себе.

– Дилан! – крикнул Дэш. – Это ты?

Клоун запрокинул голову и захохотал. А затем разорвал свой костюм цвета индиго, под которым оказались красно-черная футболка Дилана, его шорты и сандалии. Но лицо было другое – нос и рот теперь алели точно свежие раны.

– Он все время следил за нами? – спросила Азуми. – Это он пытался прорваться в палатку?

– И хотел напугать нас. – Дэш кивнул, расправив плечи и глядя прямо на брата. Поппи невольно подумала о том, как в старину вызывали на дуэль.

– Но это не Дилан, – сказала Поппи. – Теперь мы знаем. Это дом. Всегда только дом.