Выхожу на связь

Отто Грабовски с сожалением взглянул в свое ведерко и усмехнулся: за один час не вытащил ни одного окунька. Медленно он стал сматывать удочку.

— Верно, Йон, — проговорил он. — Мы выпустим листовку. Пусть только товарищи напишут ее. Восковку достанет Герберт Грассе.

Нейкельнские коммунисты поддерживали постоянный контакт с рабочими берлинских заводов «АЕГ», концерна Симменс, предприятий «БЕВАГ», «Шелл-ойль», «Хассе унд Вреде», «Дейче Верке», «Аскания», «Лоренц», мастерских железной дороги и городской электрички.

Йон был уверен, что придет час и рабочие скажут свое слово. А сейчас коммунисты должны еще больше работать. Листовка не только информация и призыв к борьбе. Листовка — визитная карточка антифашиста, сигнал о существовании коллектива, организации борцов. Рабочие должны не только помнить, но и видеть, что Коммунистическая партия Германии жива и она борется.

Свинцово-серые волны Мюгель-зее лениво бились у причала. Казалось, что они заговорщицки шептали: «Мы все знаем, мы все знаем…»

У руководителей группы Арвида Харнака и Харро Шульце-Бойзена было твердое решение: вести активную борьбу против гитлеровского режима. Но они понимали: силы немецких антифашистов распылены. Многие в тюрьмах и концлагерях, другие эмигрировали, а те, что остались в Германии, на свободе, ежечасно рискуют быть схваченными. Налаженная гестапо всеобъемлющая система доносов, духовное растление, полицейский аппарат и всеобщий страх ставили антифашистов в невыносимые условия. Нельзя забывать, что организация создавалась в период шумных побед гитлеровцев в Европе, в дни, когда Геббельс кричал о новых победах вермахта на Востоке… Однако Харнак и Шульце-Бойзен понимали: нельзя сидеть сложа руки, надо действовать. Надо жить и работать во имя будущего, которое трудно было представить себе светлым в той кромешной тьме.

Группа Шульце-Бойзена — Харнака, объединившая коммунистов и антифашистов из буржуазных кругов и немецкой интеллигенции, стала одной из самых значительных подпольных организаций Сопротивления в Германии в первый период войны. Ее руководители считали главной задачей создание широкого антифашистского фронта, опирающегося на рабочий класс и охватывающего широкие слои населения. С этой целью они участвовали в выпуске нелегальных листовок и других печатных материалов, которые в первую очередь распространялись в Берлине среди служащих, студентов, рабочих, а также солдат германской армии.

Учитывая силу и мощь безжалостной нацистской машины, а также временные военные успехи гитлеровцев на фронте, Харро Шульце-Бойзен и Арвид Харнак считали, что данная конкретная ситуация пока не способствует развитию массового антифашистского движения Сопротивления. Руководители группы пришли к выводу, что в настоящих условиях, только опираясь на внешние силы, можно сломить гитлеризм и добиться успеха.

Они понимали, что единственной реальной силой, способной противостоять натиску фашистских полчищ, является Советский Союз и только Красная Армия сможет разгромить германскую военную машину и гитлеровский рейх.

Харро Шульце-Бойзен и Арвид Харнак, а также их друзья знали немало ценных сведений. Арвид Харнак был видным чиновником имперского министерства экономики, он имел доступ ко многим документам, показывающим военную подготовку и планы фашистской Германии. Харро Шульце-Бойзен, служивший в министерстве авиации, был вхож в военные круги. Жена писателя Адама Кукгофа работала переводчицей в расово-политическом ведомстве национал-социалистской партии. Другие члены организации имели доступ во многие важные учреждения гитлеровской Германии.

Антифашисты решили установить связь с советским военным командованием. Решиться на это было нелегко. Нужно было перебороть себя, сбросить националистические шоры, отрешиться от многих традиционных понятий во имя высокой идеи и далекой, но благородной цели — возрождения новой, демократической Германии. И они нашли в себе мужество сделать выбор в пользу грядущей демократической, рабоче-крестьянской Германии!

Ганс Коппи взглянул на часы. Оставалось еще несколько минут до начала очередной передачи.

Его руки привычно настроили аппарат. В наушниках зашумели помехи.

Листок с рядами цифр был перед глазами, на столике.

Ганс уверенно отстучал ключом вызов-пароль. Глазок индикаторной лампы замигал. Радист явно торопился. Передать телеграммы нужно за очень короткое время: в его распоряжении были две-три минуты, не больше.

Их давно уже выслеживали гестаповские ищейки и агенты абвера. Неделю назад палатки «Рейхспочты» — специального подразделения с пеленгационными установками — почти вплотную подошли к их дому, и только счастливая случайность спасла его от провала. Проходивший мимо Йон Грауденц заметил пеленгаторы и немедленно прибежал, чтобы предупредить Ганса Коппи. Ему пришлось прекратить радиопередачи из своей квартиры и искать другое место…