Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца

— Боже… — прошептала я, понимая, наконец, масштабы грозящей катастрофы.

— Однако если вовремя снять щит и позволить новой магии беспрепятственно проникать в уже существующую, оградив на время разум людей от вредоносной составляющей, это приведет к круговороту энергии в природе и создаст естественный барьер для человечества от безумия. Люди нужны нам, как бы мы ни оскорбляли их достоинства. Тем более, сейчас, когда они потенциально станут обладателями нового комплекса умений. Поэтому и мы обязаны сделать все, чтобы продолжать жить с ними в согласии.

— Снять щит?.. — пробормотала себе под нос я, и эльф встрепенулся, словно сбрасывая ненавистный самому себе серьезный образ:

— если я выполнил свою часть сделки, милая Соединяющая леди, позвольте откланяться, чтобы, наконец, отправиться на поиски своей судьбы, — после чего, отвесив мне шутливый поклон, эльф перемахнул через перила, грациозно опустившись на траву перед дворцом. — А вам я желаю счастья — искренне! — воспользовавшись замешательством, связанным с собственными словами, еще раз прижался к моим губам, находясь по ту сторону балкона, и, насвистывая мотив вальса, под который мы кружились немногим ранее, скрылся в зарослях сада, растущего перед белым монолитным исполином.

Зря я думала, что на этом сумасшествие вечера закончится. Продолжение банкета ознаменовалось рычанием. Рычанием двух, как всегда не поделивших сферы влияния, дайгонов.

Первым в поле зрения оказался Син. Со взбешенным видом он влетел на балкон, не замечая меня, и принялся остервенело стаскивать с себя одежду. Когда штаны, любезно предоставленные эльфами, оказались на полу, а я ощутила новую волну ревности — ох, кто-то, кажется, не хотел, чтобы я других мужчин разглядывала — пришлось все же подать голос и выйти из тени, отбрасываемой растущими здесь цветными кустами:

— Самое время для прогулки в истинном виде, не правда ли?

— Анька, не лезь! — очень натурально прорычал напарник, принимаясь за рубашку. Но дрожащие пальцы перестали слушаться доведенного до белого каления мужчину, поэтому верхнюю часть гардероба он на себе просто разорвал. — Ненавижу…убью малолетку!

— Да что она тебе сделала? — прекрасно понимая, что до такого довести Синвайна может только одно существо, искренне пожалела я Илигири.

— Родилась…на свет! — выплюнул друг, после чего, очевидно, поняв, что полный стриптиз мне лучше не наблюдать, как и эльф ранее, перемахнул через перила, оставаясь в одном белье. — Скорей бы сгинуть отсюда! — в сердцах воскликнул он, избавляясь, кажется, от последних лоскутов одежды.

— С этим проблем не будет, — кисло усмехнулась я, когда разгневанный оборотень бросил на меня последний взгляд. — Хоть сейчас можем отплывать — было бы на чем. Ты же не оставишь меня здесь? — превозмогая возникшее в груди несогласие, поинтересовалась я у Сина.

— Дай мне только…эту ночь, — попросил меня друг. — Отойду, а завтра…завтра попросим у эльфов судно. Уверен, они не откажут Соединяющей леди в маленьком одолжении, — немного оттаяв, попытался улыбнуться оборотень. — Спокойной ночи, Анька. Мне надо проветриться!

— Как скажешь… — тихо произнесла я скорее для себя, наблюдая его последние шаги в человеческой форме. Все же оборотни были самыми гибкими и пластичными среди всех существ, населяющих Пределы, думалось мне, когда я поравнялась с самой границей барьера и смотрела, как грациозно перевоплощается мой друг в большого серебристого кота с каштановыми проталинами.

Когда же на балконе вновь началось движение, и я обернулась на цокот каблучков, то ожидаемо обнаружила Илигири. Вернувшись к созерцанию стремительно удаляющегося Сина, я заметила:

— Далеко убежал. Торопился.

Она медленно поравнялась со мной и тихо произнесла:

— От меня не уйдет…

Когда же на пол полетела первая деталь и ее одежды — корсет — я уставилась на девушку с неподдельным интересом.

— Или? Что ты задумала?

— Знаешь, как у дайгонов происходит запечатление на истинную пару, Аня? — она изящно подняла одно запястье, чтобы начать расстегивать на нем незаметные невооруженному глазу пуговки. — В пятнадцать лет мы приходим на совет старейшин, где задаем одному из них один — единственный вопрос: станем ли мы когда — нибудь счастливыми? — она подарила мне мимолетную улыбку, отозвавшуюся в груди горечью, а затем продолжила. — Знаешь, каково это — прийти на священный обряд и услышать из чужих уст приговор о том, что отведенный тебе суженый отказался от ритуала соединения со своей половиной? Попрал все законы племени и отправился искать любовь где-то в огромном мире? Там, где ты сама не была ни разу? Там, куда тебе еще страшно выходить? Знаешь ли ты, каково это — найдя своего истинного мужчину, учуять на нем запах нескольких сотен любовниц?

— Так ты, что же, — та самая?.. — потрясенно прошептала я, поднося ладонь ко рту и не в силах поверить в услышанное. Это что же… она все же родилась?