Выпускной бал в чистилище

Подростки торчали из окон машин, вываливались наружу через лакированные яркие дверцы, собирались стайками на парковке. Крышу кафе, когда-то носившего название «Солод», венчали гигантский бургер, пакет картошки фри и молочный коктейль. За долгие годы заведение расширилось, а после недавнего ремонта его переименовали в «Шимми и шейк»: к мороженому и бургерам теперь прилагался огромный звонкий старомодный музыкальный автомат, а к нему – небольшая танцплощадка, где посетители могли показать себя под ими же выбранную музыку. Для краткости кафе обычно называли просто «Шимми». Здесь собирались те, кому было от четырнадцати до двадцати пяти. Семейные ужины в «Шимми» не устраивали – внутри было чересчур шумно, так что отцы семейств попросту покупали бургеры навынос в окошке снаружи, а обеденный зал оставляли на откуп молодежи.

Мэгги пару раз бывала здесь с Шадом еще до пожара. Тогда он сразу выходил на танцпол, стремясь произвести впечатление на дамочек. Но шансов у него не было, потому что он совершенно не умел танцевать. С того самого дня, когда Мэгги выписалась из больницы, Шад пытался снова затащить ее в «Шимми». Она уже использовала все мыслимые отговорки, но сегодня, в пятницу, когда закончились уроки, Шад все-таки ее уговорил. И вот она в «Шимми», голодная, усталая, еще толком не отошедшая после вчерашней встречи с призраками в спортзале, в самом неподходящем для этого заведения настроении.

Как только они вошли, Шад отправился приветствовать публику. Прямо сейчас он развлекал очередных новых друзей какими-то невероятными россказнями, тарахтя без умолку и с преувеличенным энтузиазмом размахивая руками. Толпа, окружившая его, внимательно слушала и веселилась, и Мэгги порадовалась, что Шад наслаждается своей новообретенной популярностью. Наверняка все дело в том, что идиоты, которые заперли его в том самом несчастном шкафчике и забыли выпустить, когда начался пожар, теперь возились с ним, как с любимой собачонкой. Чувство вины творит с людьми удивительные вещи. Их внезапный интерес к Шаду привлек внимание остальных старшеклассников, и всего за несколько недель Шад стал центром совершенно новой социальной вселенной.

От запаха картошки фри и жарившихся на гриле бургеров у Мэгги громко заурчало в животе. Хорошо, что музыка, сотрясавшая столики и стены, заглушила столь неуместный звук. Было еще достаточно рано, всего шесть часов вечера, и народ в «Шимми» только собирался. Мэгги отыскала свободную кабинку у дальнего угла танцплощадки и с облегчением плюхнулась на диван. Не успела она взять со стола меню, как заметила, что на парковку завернул «Бель-Эр» с Джонни за рулем. Она ни за что бы не поверила, что может встретить здесь Джонни.

Он вылез из своего шевроле, медленно прикрыл дверцу и, вытаращив глаза от изумления, принялся изучать сборище машин на парковке. Здесь было все что угодно, от пикапов на громадных колесах до «Фольксвагенов-жуков»; все машины выглядели новехонькими и сверкали глянцевой краской. Девушки, приезжавшие в «Шимми», производили не меньшее впечатление. На миг Мэгги представила себе, насколько странным и необычным все это кажется Джонни. За последние полвека мода радикально изменилась. В эту минуту на парковку у «Шимми» завернул принадлежавший Даре Мэннинг и набитый ее одинаковыми блондинистыми подружками красный «Мустанг» с откидным верхом. Дара припарковалась на последнем свободном месте, предназначенном для водителей с ограниченными возможностями. Но Дару это не остановило. Девицы поправили прически и обновили помаду на губах. Джонни внимательно наблюдал за ними. Мэгги его понимала: перед ним сейчас мелькало великое множество обнаженных девичьих конечностей, но ей вдруг захотелось сбежать из «Шимми» как можно дальше.

Дара тут же заметила Джонни. Она вскинула брови и тихо сказала что-то Карли Нельсон, сидевшей рядом с ней на пассажирском сиденье. Карли принялась крутить головой, а Джонни, словно вдруг осознав, что его образ крутого парня никак не вяжется с тем, что он пожирает глазами девиц на парковке, отвернулся и пошел к двери «Шимми». Мэгги, по-прежнему сидевшая в полном одиночестве на красном диванчике, внезапно почувствовала себя ужасно глупо и пожалела, что не перешла к барной стойке, когда заметила Джонни. Он увидел ее, как только вошел, но не кивнул, не помахал ей рукой, а лишь окинул заведение внимательным взглядом и только потом направился к ней.

Мэгги невольно поморщилась. Джонни уселся за ее столик, явно уверенный в том, что она здесь одна. Ясное дело, она здесь не на свидании! Ему ведь прекрасно известно, что она влюблена в него. Она тяжело вздохнула и с несчастным видом взяла меню, чтобы хоть чем-то занять руки. «Пусть первым начинает разговор, если уж он подсел, даже не спросив разрешения», – сердито подумала она.