Вырай. Триединство (СИ)

Когда ведьма пришла на свою любимую полянку, расположенную недалеко от дома, уже полностью стемнело. Марина села под тот самый дуб, под которым прошлым летом был принесён в жертву Шевелёв, прислонилась спиной к стволу и попыталась собрать мысли в кучу.

После бани и до самой ночи она изучала фолиант, когда-то подаренный Вениамином. Он без сопротивления пустил на страницы, которые были недоступны перед путешествием, правда, не на все, но до середины у Марины получилось добраться. Чем полнее, цельнее становилось Древо Жизни, тем дружелюбнее выглядел фолиант, тем охотнее отвечал на вопросы. Сегодня ведьма сделала кое-какие неожиданные открытия.

Во-первых, книга и Древо как-то были связаны. Она и раньше это подозревала, но сегодня сомнений почти не осталось. Во-вторых, чем глубже она заглядывала под переплёт, тем больше удивляло сходство фолианта и канувшего в небытие интернета. Как минимум, принцип взаимодействия был похож — пользователь задаёт конкретный вопрос и получает конкретный ответ. Если, конечно, Силы хватает.

Сначала доступ давался лишь к первым страницам. А ведь с интернетом, когда он был, было почти так же. Первое время маленький ребёнок заходит на один-два сайта с мультиками и развивающими играми, потом растёт, приобретает опыт, учится пользоваться поисковиком, социальными сетями и онлайн-библиотеками, понимает, как обходить родительский контроль… и лишь спустя годы он становится полноценным пользователем Сети. Тех, кто осознавал, на что действительно способен интернет и какие он открывает возможности знающим, то есть, «продвинутых», было очень мало.

Марина сейчас могла спокойно себя считать «продвинутым юзером» фолианта, но она очень хотела разобраться с самим принципом его работы, с его сутью и возможностями. До последней страницы.

И в-третьих, где-то далеко, на самой границе мыслей, поселилось ещё неоформленное, неосознанное, но уже достаточно навязчивое желание поделиться возможностями фолианта с обычными людьми. Сегодня Марина специально задала несколько простых вопросов, не имеющих отношение к магии. И на все неожиданно получила исчерпывающие ответы. Она спрашивала об идеальном времени для высаживания гладиолусов, о правилах этикета во Франции времён Бонапарта, о принципах закалки стали… Правда, Сила тратилась в том же объёме, что и на информацию о колдовских ритуалах. Да и на кое-что фолиант всё же отвечать не захотел. Например, вопрос «Где сейчас наиболее многочисленное поселение» он попросту проигнорировал. Скорее всего, просто этого не знал.

Как не знал ещё кое-чего, очень нужного. Так что Марина решила выполнить обещание, данное Боровому, и заодно уточнить у него некоторые нюансы.

— Ладно, не будем тянуть, — прошептала сама себе. — К тому же ритуал элементарный.

Лунного света было недостаточно, поэтому она создала несколько светящихся шариков, после чего вышла в центр поляны, опустилась на колени и стала разгребать листья, траву и веточки. Потом наступила очередь земли, многочисленных корешков и луковиц — дёрн здесь был не слишком плотным, но толстым. Пальцы всё время цеплялись за что-нибудь, несколько раз под руки попали то ли колючки, то ли осколки стекла, но ведьма работу не прекращала. И всё время шёпотом приговаривала:

— Не жыта, а з зямлі расце, не кабан, а сытасць дае, не жывое і не мёртвае, і корміць, і губіць, цемру любіць.

Когда получилась ямка нужной глубины, Марина достала из кармана штанов заранее припасённую шляпку подберёзовика и мелко её раскрошила. Потом привычным движением резанула охотничьим ножом ладонь.

— А я пайду ў лес, крывёю зямлю акраплю, грыбы накармлю, сваім целам, сваёй душой. Дзядуля Баравой, мая кроў — твая кроў, мая сіла — твая сіла…

Светящиеся шарики постепенно погасли, луну скрыло облако, но это было неважно — кровь продолжала обильно смачивать почву и кусочки шляпки, а мерный шёпот и родной язык, которым в обычной жизни Марина не пользовалась, вводил в странный транс. Кровь сильно запахла грибами, вокруг ведьмы замаячили еле различимые тени — вроде бы те же самые, что наблюдали за ритуалом, в котором Марина приняла покровительство Борового ещё прошлой осенью, в Вырае.

— …а сытасць дае, не жывое і не мёртвае…

В груди словно лопнула натянутая струна, и текст заговора стал больше не нужен. А вскоре и Боровой откликнулся — содержимое ямки засветилась лиловым. Марина, следуя ритуалу, наклонилась, сложила ладони лодочкой, зачерпнула и плеснула на лицо. Потом тщательно растёрла. Кожу защипало — кровь и грибы превратились во что-то жгучее.

— О, волхвица, здравствуй. Всё-таки выбралась из плена? Это хорошо.

Марина открыла глаза. Поляна изменилась. Больше не было знакомых деревьев и кочек — на их месте густо росли гигантские грибы с широкими шляпками. Они почти полностью скрывали небо, но темно не стало — ножки, как и нежные, но крупные пластинки с нижней стороны шляпок сияли мягким изумрудным светом.

Не изменился лишь небольшой участок земли вокруг ямки и Марины.