Вырванное сердце

Егора вдруг пронзила догадка, что его хотят подготовить к одной напрашивающейся фразе. Той, которую никто и никогда не готов выслушать и которая всегда является неожиданностью, трагедией. Именно этим объясняется такое непривычное настроение в отделении, больше напоминающее атмосферу похоронной конторы.

«Только не смерть. Она не могла так поступить. У нас же дочь! – запаниковал мужской мозг. – Они сейчас все на меня смотрят и ждут, как я себя поведу. Заплачу, заору или, может быть, сяду и закрою лицо руками… А может, она жива? Он же сказал – осталась в машине».

— Жива? – как-то буднично, словно его интересовал выезд на очередное преступление, поинтересовался Грачёв.

– Лобовое столкновение с КамАЗом… – Слова начальника лишили Грачёва последней надежды.

– Хочу видеть, – всё так же без эмоций отреагировал оперативник.

Вскоре они были на месте аварии. Его автомобиль был похож на раздавленную консервную банку. Из его внутренностей раздавался тихий собачий скулёж.

– Там собака живая, – доложил сотрудник спасательного отряда МЧС. – Скоро освободим ваше животное.

– Какое животное? – обрадовался Егор. – Это какая-то ошибка, у нас никогда не было собаки. Может, это не Света?

Лицо начальника выражало сочувствие своему сотруднику. Грачёв приблизился к машине, крыша которой была вдавлена настолько глубоко в салон, что боковые окна больше напоминали смотровые щели танка. Из автомобиля со стороны заднего сиденья был слышен жалобный собачий скулёж, но саму собаку закрывал искорёженный металл. Эмчеэсовцы наконец срезали стоки автомобиля и стали осторожно снимать крышу. Внутри салона находилось залитое кровью тело человека, половую принадлежность которого визуальным осмотром определить было невозможно. Тело больше напоминало большую тряпичную куклу, обильно облитую липким клюквенным вареньем. Содранная до костей черепа кожа лица вместе с мимическими мышцами сползла к подбородку, словно старый чулок, оставив после себя кровавое месиво и вмятину в том месте, где когда-то были глаза и нос.

– Руки женские, – раздался над ухом голос начальника, который словно читал мысли капитана. Левая рука, неестественно заломанная в локте, отчего напоминала лапку кузнечика, и правда была с женским маникюром. Между тем сотрудники «Спаса» срезали две боковые двери и гидравлическим домкратом стали растягивать железо в том месте, откуда раздавался жалобный скулёж.

– Почему вытаскиваете собаку? Надо же сначала тело человека вытащить, – «наехал» майор Козлов на эмчеэсовцев. – Там нашего сотрудника жена.

– Так чего теперь спешить, там же труп, он может и подождать, – высказался старший экипажа «Спаса», – а тут живое как-никак.

– Ух ты, какой лохматый, – раздался голос другого сотрудника МЧС. – Кавказец, что ли?

Они наконец раздвинули железо и стали вытягивать за передние лапы большого лохматого кобеля, который непонятно как мог уместиться на таком маленьком жизненном пространстве. Задняя лапа, застрявшая между металлом, не давала до конца освободиться зверю, причиняя дополнительную боль, и он показывал всем своим видом, что сейчас укусит вытаскивающих его спасателей, лязгая клыками около их рук.

– Ослабь, надо ногу освободить, прижало снизу, – скомандовал пожилой опытный работник, дополнительно раздвинув своим инструментом место «западни». – Смотри, какой терпеливый пёс попался. Другой уже давно бы цапнул.

Как только собаку поставили на землю, она, прихрамывая на заднюю ногу, пустилась наутёк. Люди свистели ей вслед, радуясь, что хоть одной живой душе в этой катастрофе удалось каким-то чудом выжить. Следом стали доставать тело погибшей женщины. Порванное пальто, пропитанные кровью кофта и юбка, слипшиеся на голове волосы, неопределённого цвета скальп которых, словно старый парик, сполз в сторону набок. Тело положили на землю, и все отошли поодаль, словно предлагая Грачёву подойти и попрощаться с погибшей супругой.

– Это не моя жена, – покачал головой капитан. – У нас не было собаки.

– Ну при чём здесь пёс, – положил ему руку на плечо начальник, – машина твоя – это факт, вон задний номер читается полностью, жена, сам говоришь, уехала в ночь. Может, эту собаку ей знакомые какие дали или она сама её подобрала. Ты иди посмотри на тело, может, какие особые приметы тебя убедят.

Капитан подчинился начальнику, приблизился к изуродованному телу женщины. Ещё раз всмотрелся повнимательней. На всём теле трупа без повреждений осталась лишь одна рука. С обручальным кольцом на пальце. Белая чистая рука, без единой капли крови, словно от фарфоровой статуэтки.