Выше нас только небо (СИ)

Под прерывистое сбивчивое дыхание Гарри рывком стащил с него брюки, стянул с плеч рубашку, глубоким поцелуем присосался к шее, но Драко было уже плевать, что Гарри делает с ним, он сдавался под его напором, позорно капитулировал от жаркого натиска, разрешая ему делать с собой всё, что только возможно.

— Любишь меня? Правда любишь, Драко? Значит, это все правда? — задыхаясь, спрашивал его Гарри, торопливо раздеваясь, путаясь в своих пуговицах-застежках-шнурках, одновременно пытаясь дотронуться рукой до нежной оголенной кожи или поцеловать, где придется. Наконец, совершенно голый, он снова вдавил обнаженного Драко спиной в стену, перехватывая и прижимая его руки над головой и коротко выдохнул от удовольствия, жадно его рассматривая: запястья под его пальцами породистые, тонкие — сожми чуть посильнее, и синяк; волосы шелковистые, разлохмаченные и упрямые шальные глаза — неужели это все его? Совсем его? Навсегда? Гарри разглядывал его с каким-то болезненным острым интересом, будто впервые. Словно получив незаслуженное сокровище.

— Сдурел? — Драко прошептал это так любовно, что этот ответ вполне сошел бы за “да”.

Гарри потянул его за волосы, принуждая откинуть голову, впился в губы собственническим поцелуем, словно утверждаясь в правах, потом, сместившись, влажно и глубоко поцеловал беснующуюся на шее голубую венку и, настойчиво раздвинув его ноги коленом, ловко нырнул внутрь смазанным горячим пальцем и следом за ним сразу же вставил второй, наслаждаясь срывавшимися с губ гортанными стонами.

— Скажи. Мне нужно, — потребовал Гарри, опускаясь перед ним на колени, и снова прошептал: — Скажи мне это, Драко! — он уже растягивал его сзади, споро, умело и нежно, одновременно облизывая горьковатую нежную головку, постепенно соскальзывая губами всё ниже.

— Поттер, ты псих, — простонал Драко, пытаясь жадно насадиться на его пальцы и одновременно поглубже протолкнуться в его рот.

— Любишь? Значит, правда любишь? — Гарри ласкал его простату точными прицельными толчками, растворяя в остром наслаждении, облизывал, прихватывал губами и чуть оттягивал нежную мошонку, длинными движениями вылизывал ствол вдоль всей длины, облизывал головку, выцеживая из щелки солоноватую смазку, и снова вбирал в себя так глубоко, как только возможно.

Ничего не соображающий, почти утонувший в его ласках Драко, опустил глаза вниз, пытаясь прочесть его вопрос по губам, но не успел, потому что Гарри снова насадился на него до самого горла.

— Га-ах… ри… да что... с тобой… да… еще… так, да! — Драко с готовностью подавался к нему расслабленным телом, сдавался, выпрашивал, обещал и трогательно выстанывал наивное, то, в чем смел признаваться лишь в такие минуты: — Люблю, Гарри… ты же знаешь… что люблю… сильно… Не могу, как люблю.

— Я у тебя один, Драко? Никогда, никого? Это правда? Мы с тобой… навсегда? — хрипло спрашивал Гарри, проталкивая в него пальцы вверх до упора, и плотно сжатыми губами снова жадно вбирал его в рот целиком.

Драко непонимающе распахнул шалые глаза, посмотрел на взлохмаченный ритмично двигающийся затылок и застонал, окончательно проваливаясь в тягучее безумие:

— Ты… ты у меня первый и последний… придурок. Возьми… глубже… Гарри… Возьми меня... всего… и не сомневайся больше… Никогда.

Он жалобно заныл от разочарования, когда горячий рот внезапно исчез, но Гарри уже подхватил его под бедро, прижал к стене, приставил возбужденный член к растянутому входу и начал осторожно проталкиваться в него, — сдерживаясь из последних сил, тая от его вздохов, всхлипов и пряного запаха цветов и шоколада.

— Хочу видеть тебя... Хочу целовать тебя… всегда… везде... — шептал он. — Люблю тебя, красивый мой… единственный. Мой. Только мой.

Не в силах больше терпеть, Гарри начал в нем двигаться — сначала осторожно, затем все быстрей и быстрей. Страстно вбиваясь в узкий проход, он с наслаждением чувствовал сильную хватку рук на своих плечах и затылке, жадно слизывал солоноватые капли с его плеч и груди, легко пробегался языком и губами по тонким выступающим косточкам и возбужденным торчащим соскам, втягивал и облизывал терпкую тонкую кожу в любимой ямке между ключицами…

Драко, приоткрыв рот, почти выл от наслаждения хрипло и длинно. Его светлые волосы растрепались, размазались по щекам, мутные глаза расширенными зрачками расфокусированно блуждали по стенам, длинные пальцы чувствительно впивались в плечи и настойчиво притягивали Гарри к себе.

— Глубже! Гарри! Еще хочу! Еще! — бессвязно требовал он, подаваясь навстречу всем пылающим телом, отдаваясь с полнейшим бесстыдством.

— Так, Драко? Так?

— Да еще же! Еще сильней! Поттер! Хочу тебя! Гарри... Ну что ты, не можешь? Давай же, Гарри, давай! Больше хочу... Глубже... Еще! Ну! Мне мало тебя… мало… ма-а-ало...