Вышел месяц из тумана

Переезд в отель меня совершенно не устраивал. Нас попросту отодвигали в сторону, да еще и в самый интересный момент, когда к делу подключилась секретная служба Ее Величества. В том, что лучший друг дедушки Лайонела имеет к этой службе самое прямое отношение, я уже не сомневался. Очевидно, в этом самом Саут-Бэй, или как он там сказал, случилось нечто, выходившее за рамки обычного криминала. Что именно, оставалось только догадываться. Спрашивать сейчас момент был неподходящий. Я даже не был уверен, что меня вообще станут слушать.

– Не стоит, – все же сказал я, спрыгнув вниз. – Если мы переедем в отель, кое-кто из пассажиров тоже захочет, не исключено, и убийца. На катере они все под присмотром, а в деревенском отеле это будет труднее организовать.

– Возможно, – отозвался мистер Бересфорд. – Но если убийца – тот, о ком мы думаем, этот человек действительно опасен. Оставаться на катере…

– Ничего страшного не произойдет…

Мне уже хотелось остаться, во что бы ни стало.

– …Ваш опасный человек наверняка понимает, что сейчас ему лучше не привлекать к себе внимания. Так что он будет сидеть тише воды, ниже травы. А вам без нашей помощи не обойтись…

Мистер Бересфорд отрицательно помотал головой. Я поспешил продолжить:

– …Понимаю, дело серьезное и все такое. Но я хочу сказать, расследованию мы не помешаем, а кое-какую пользу принести можем. Мы тут с самого начала, многое видели. Для пассажиров мы, так сказать, свои люди. При нас они не станут держать языки за зубами. Вдруг кто-то проговорится… Ну, вы понимаете. И еще Бобби…

– Бобби?

– Сын шкипера и миссис Грей. Менты… то есть копы вчера его не допросили, как и нас. Не сочли важным свидетелем. А вдруг это не так…

– Считаешь, он может что-то знать?

Тон мистера Бересфорда сменился на заинтересованный.

– Знать вряд ли, а видеть мог. Так что поговорить с ним не мешает, тем более, нам он скажет то, чего никогда не сказал бы вам.

Мистер Бересфорд задумался.

– Все равно, пока вы здесь, я не буду спокоен. Конечно, ваш переезд и правда может спугнуть преступника…

– Вот именно!

Снова немного помолчав, он глубоко вздохнул, потом кивнул.

– …Хорошо. Только, пожалуйста, без самодеятельности. У тебя, гляжу, есть к этому склонность. Я вызвал несколько человек из Лондона, они скоро подъедут. Пока вы будете завтракать, полиция осмотрит каюты. Не всем это понравится, но придется потерпеть.

– Надеюсь, и нашу?

– Разумеется…

Возмущению Фитцуотера не было предела.

– Вы не имеете права! Я буду жаловаться! – выговаривал он сержанту Хьюзу, когда мы поднялись в салон, при этом бросая гневные взгляды то на него, то на констебля, безмолвно стоявшего у стойки бара. Гараева, в своем китайском халате и с несколько растрепанной прической, хлопала ресницами, но помалкивала.

– Прошу извинить меня, сэр, но у нас есть ордер, оформленный законным образом, – невозмутимо отозвался сержант. – Мы имеем право осматривать любые помещения на катере, включая пассажирские каюты.

– Да пусть осматривают, – примирительно сказал мистер Хобсон, выложив на стол свой ключ. – Только поаккуратнее с моей фотоаппаратурой. Она денег стоит.

– Мы всегда аккуратны, – сказал сержант и направился вниз, забрав у всех троих ключи. С ним ушел и констебль.

– Ах, я забыла to get out, ах я забыла to get out, – вполголоса запричитала Гараева.

– Что? – удивленно спросил ее спутник, который явно ничего не понял. Она покрутила руками, как всегда делала, когда подбирала слова, но видимо, нужное слово никак не подбиралось.

– …Прокладки! – выговорила она наконец по-русски свистящим шепотом. Наверное, я хихикнул. Гараева снова захлопала ресницами, я мысленно отругал себя за несдержанность. Бедняжка ведь до сих пор не знала, что русский и мой родной язык.

Снизу поднялись Мэгги и Вайолет, приветливо поздоровались, будто ничего не происходило, и уселись завтракать. Я подумал, Бересфорд наверняка успел перекинуться с ними парой слов, и если честно, удивился их необычайной сдержанности. Особенно Вайолет. Насколько я ее знал, в подобной ситуации она должна была вести себя совсем иначе. Миссис Леонард внешне тоже отнеслась к происходящему со спокойствием стоика, зато Берк выглядел нервным: войдя в салон, не ответил на приветствие Мэгги и все оглядывался на трап, ведущий в каюты, только потом спохватился.

– Извините, еще не проснулся, – сказал он, как бы в оправдание. – Доброе утро.

И улыбнулся всеми зубами, но мне эта улыбка показалась неестественной, как если бы он говорил cheese.

– Хотелось бы знать, сколько это еще продлится, – все еще раздраженным тоном проговорил Фитцуотер, ковыряя яичницу. – И что они рассчитывают найти?

– Да просто номер отбывают, – отозвался Хобсон. – Если нашу добрую старушку и правда убили, тот, кто это сделал, наверняка уже далеко отсюда.

Разговор никто не поддержал, и тот утих сам собой. Пока шел обыск, мы не могли спускаться в каюты, хотя мне очень хотелось быть сейчас там. Лайонелу, казалось, тоже. Он сидел как на иголках.

– На палубу можно выходить? – спросила Гараева, несмотря на беспокойство по поводу забытых прокладок, с аппетитом уплетавшая завтрак.