Вышли на фронт «катюши»

Мне с комиссаром дивизиона надлежало явиться в штаб фронта для получения новой боевой задачи. Мы уже знали, что немцы прорвали оборону на левом фланге фронта, там, где находился наш полк, и стремительно наступают на Орел. Связи со штабом полка мы не имели.

Только я хотел отдать распоряжение на марш, как совсем рядом начали рваться мины и снаряды; застрочили вражеские пулеметы. Было ясно: нависла угроза захвата врагом выдвинутой вперед батареи старшего лейтенанта В. С. Черненкова.

Но командир батареи отличался выдержкой, умением быстро оценивать обстановку. Увидев цепи немецких автоматчиков, приближающихся к батарее в сопровождении нескольких танков и бронетранспортеров, Черненков дал команду привести боевые установки в положение «к бою» и, определив на глаз расстояние до цели, подал команду открыть огонь.

Неожиданным и мощным огнем боевых установок наступающий противник был задержан. Используя замешательство врага, мы дали еще залп всем дивизионом, снялись с огневых позиций и сосредоточились в ближайшем лесу.

На другой день я прибыл в штаб фронта. Колонну боевых машин оставил на шоссе Брянск — Карачев. Сижу на террасе, ожидая вызова командующего. И вдруг вижу: на проселочной дороге, совсем рядом, появляется большая группа немецких танков. Головная машина остановилась, открылся люк, и мы отчетливо услышали немецкую речь. Прорвавшиеся немецкие танки! Не зная, что здесь наш штаб, танки проследовали мимо. Но часть из них развернулась на поляне и открыла беспорядочную стрельбу. Было разбито несколько легковых машин, в том числе и наша.

Из окна штаба мы увидели подошедшую колонну немецких грузовиков с пехотой. Разгорелась перестрелка. Вскоре на шум боя подоспел батальон, охранявший подступы к штабу со стороны Карачева. Часть вражеской пехоты была уничтожена, остальные отступили.

Едва наступило затишье, как думы о дивизионе завладели мной. Как там мои боевые товарищи? Они ведь могли наскочить на колонну фашистских танков. Попросил разрешения у командующего фронтом отбыть в свой дивизион и получил согласие. Но в районе сосредоточения Белые Берега я своего дивизиона уже не застал. Распоряжением командующего Западным фронтом он был переброшен в район Кубинки и стал самостоятельной боевой единицей. Другие дивизионы полка в это время поддерживали войска 50-й армии.

В Кубинке нас с шофером встретили с великой радостью — мы уже считались погибшими. Начальник штаба старший лейтенант Г. Т. Фрич доложил обстановку, в которой действовал дивизион.

Между тем на Западном фронте обстановка все более осложнялась. Мотомеханизированные и танковые дивизии противника рвались к Москве. В направлении Дорохова развернулись ожесточенные бои. Мне было приказано связаться с командиром 50-й стрелковой дивизии и действовать совместно.

17 октября вместе с командиром 50-й дивизии мы прибыли в район боевых действий у Вереи. Первый залп мы дали здесь по скоплению танков и мотопехоты на Минском шоссе в районе Можайск — Верея. Разведчики докладывали: на стороне противника наблюдались взрывы боеприпасов и большой пожар.

В последующие дни мы вели огонь по скоплениям противника, наступавшего в районе Дорохова. Огонь дивизиона был очень эффективен. Залпом под Дороховом было уничтожено два танка и несколько транспортных машин, а главное — противник понес большие потери в живой силе и приостановил свое наступление.

26 октября 2-й дивизион поступил в распоряжение 16-й армии. Командующий армией генерал К. К. Рокоссовский принял меня и ознакомил с обстановкой, сложившейся перед фронтом армии. Большое впечатление произвела его спокойная манера разговора с подчиненными, даже в той тяжелой обстановке, в которой оказалась армия.

Дивизион получил задачу действовать в направлении Скирманова, поддерживая оборону 18-й стрелковой дивизии полковника П. Н. Чернышева. С наблюдательного пункта мы организовали тщательное наблюдение за противником и вели подвижную разведку, чтобы изучить расположение противника в Скирманове.

С разведчиком и радистом я решил до рассвета выйти на южную опушку леса. Не доходя до нее, мы увидели немецкие танки с группой солдат. Фашисты, обнаружив нас, открыли орудийный и пулеметный огонь из танков. Используя складки местности и отстреливаясь из автоматов, нам удалось оторваться метров на двести.

Быстро связался с огневой позицией по радио и передал команду открыть огонь по врагу. Цель накрыли очень удачно, было уничтожено несколько танков и десятки вражеских солдат.

Три дня дивизион вел усиленный огонь по району сосредоточения противника в Скирманове. Это село, расположенное в 80 километрах от Москвы на возвышенности, занимало выгодное тактическое положение. Враг плотно расположил свои огневые точки, подступы к позициям защищались танками и орудиями. В соседних деревнях располагались танки и пехота противника.