Вышли на фронт «катюши»

22 августа разведывательный самолет противника навел на наше расположение большую группу «юнкерсов». Налет был отбит, но некоторым стервятникам удалось сбросить бомбы. В электропроводку одной из боевых машин попал осколок и замкнул электроцепь, от этого с направляющей сошла ракета и, ударившись взрывателем о бруствер окопа, взорвалась. Сдетонировали другие 15 ракет. Разнесло боевую машину, убило ее командира старшего сержанта Мельникова и заряжающего рядового Медянина.

Памятен день 23 августа 1942 года, когда гитлеровцам удалось выйти к Волге севернее Сталинграда... Ранним утром на нашу оборону посыпались мины и снаряды. 30 минут взрывы сотрясали оборонительные сооружения. Вражеская авиация закрыла небо. Восходящее солнце потонуло в клубах дыма и пыли. Но мы продолжали следить за противником. После артналета и бомбежки показались танки.

Вражеская авиация волна за волной бомбила все без разбора в восьмикилометровом «коридоре», по которому затем двигались большие колонны танков, машин с пехотой, артиллерия. Нам удалось наладить разведку южнее этого «коридора». Целей было много, и наш полк вел интенсивный огонь по колоннам противника. Транспортные машины не успевали подвозить боеприпасы.

Горели танки, броневики, машины врага, гибла пехота. Но фашисты рвались к Волге.

В этот день сложилась весьма своеобразная ситуация. Противник сосредоточил все свое внимание на узком «коридоре» и совсем не трогал наших машин. Мы непрерывно маневрировали, над нами пролетали вражеские самолеты и не бомбили. Пользуясь этим обстоятельством, мы били фашистов почти безнаказанно.

Стоят перед глазами многие другие, очень тяжелые эпизоды в героической обороне Сталинграда. Гвардейцы 4-го ГМП поддерживали бои отрядов ополчения, спешно сформированных и направленных на север от Сталинграда на танках, отремонтированных самими сталинградцами. Они тушили пожары, помогали эвакуировать детей, женщин и стариков из горящего города. На поле боя нашему полку было вручено знамя города Сталинграда.

В октябре мы почувствовали, наконец, заметное облегчение. Опергруппа гвардейских минометных частей фронта получила пополнение, вооруженное более мощными реактивными снарядами.

Произошли изменения в руководстве полка. Подполковника Н. В. Воробьева назначили командиром гвардейской тяжелой минометной бригады М-30, а меня — командиром 4-го ГМП; комиссаром полка был утвержден майор М. В. Пентюхин.

В суровые дни боевых испытаний под Сталинградом многие гвардейцы вступали в партию. Полк стал на 90 процентов партийно-комсомольским.

Гвардейцев воодушевляло прибытие под Сталинград свежих войск. По всему чувствовалось: настает пора гнать фашистов с нашей земли, и гвардейцы с полной ответственностью готовились к этой великой миссии.

За три дня до генерального наступления наших войск под Сталинградом мы доложили начальнику опергруппы ГМЧ фронта генералу А. Д. Зубанову о необходимости вести по противнику ночной беспокоящий огонь отдель-

ными кочующими БМ. Командование фронта утвердило наш план. Эффект получился внушительный. С началом темноты и до рассвета отдельные боевые машины передвигались вдоль фронта 64-й и 57-й армий и через каждые полчаса производили залп по местам скопления фашистских войск, их штабам, складам, узлам связи.

Больших потерь от такого налета противник не нес, но морально изматывался до предела. В самом деле, представьте себе: на фронте в 50 километров всю ночь непрерывно то там, то тут взмываются огненные хвосты ракет, освещая своим заревом округу и сотрясая воздух взрывами. Создавалось впечатление, будто в обстреле участвует множество боевых машин. А фактически их было всего двенадцать.

В операции по окружению сталинградской группировки гитлеровцев наш полк участвовал в составе 57-й армии. 20 ноября 1942 года своим залпом он открыл артиллерийскую подготовку. Тысячи орудий и минометов, сотни БМ и самолетов около часа взламывали, разрушали оборонительные сооружения врага, уничтожали его солдат, оружие, боевую технику. Стонала земля, содрогался воздух, наполненный гарью, пылью и смрадом.

Как только 4-й механизированный корпус был введен в прорыв, наш полк получил задачу поддержать его боевые действия. Огневыми налетами гвардейцы подавляли узлы сопротивления врага в глубоком тылу. 22 ноября 1942 года наши части продвинулись на десятки километров вперед. Вражеские дивизии были смяты.

...На исходе дня я возвращался в штаб полка и заблудился. Местность открытая, ориентиров заметных нет. Уже начало темнеть, как мы заметили в большой балке какую-то войсковую часть. Я вел машину, шофер И. Г. Черкашин и адъютант А. К. Бодряшев стояли на подножках. В кузове находились разведчики. Я направил машину к балке.

— Товарищ подполковник, впереди румыны! — вдруг крикнул адъютант. Резко торможу машину, командую: «К бою!»