Высокая вода

Говоря это, он вывел Брунетти из комнаты, и они спустились по лестнице. На втором этаже он открыл дверь и вежливо отступил, пропуская Брунетти вперед. Вдоль двух стен стояли стеллажи с книгами, третья была увешана картинами, покрытыми патиной – и от этого только дороже смотревшимися. Три окна до потолка выходили на Большой Канал, по которому то и дело проплывали катера и гондолы. Ла Капра показал Брунетти на атласный диван, а сам пошел к длинному дубовому столу, где, взяв трубку, нажал кнопку и попросил, чтобы в кабинет принесли кофе.

Он снова прошел через комнату и сел напротив Брунетти, позаботившись сначала слегка поддернуть брюки над коленями, чтобы они не вытянулись.

– Как разумно, что вы пришли поговорить со мной, Dottore Брунетти. Я, несомненно, поблагодарю Dottore Патту, когда увижу его.

– Вы друг вице-квестора? – спросил Брунетти.

Ла Капра воздел руки в самоуничижительном жесте, отметая возможность такого счастья.

– Нет, не имею чести. Но мы оба члены Lions'Club,[38] так что у нас есть возможность встретиться в обществе. – Он подождал секунду и добавил: – И я непременно поблагодарю его за вашу заботу.

Брунетти кивнул в знак признательности, зная, как оценит Патта эту заботу.

– Но скажите мне, Dottore Брунетти, о чем вы хотели меня предупредить?

– Да ни о чем определенном, синьор Ла Капра. Просто я хотел дать вам понять, что облик города обманчив.

– Да?

– Кажется, что у нас спокойный город, – начал Брунетти и прервался, чтобы спросить: – Вы знаете, что здесь лишь семьдесят тысяч жителей?

Ла Капра кивнул.

– Итак, может показаться, на первый взгляд, что это сонный провинциальный городок, и улицы здесь безопасны. – Тут Брунетти поспешил добавить: – И они действительно безопасны, людям ничего не угрожает в любое время дня и ночи. – Он сделал паузу и потом добавил, как будто его только что осенило: – И в их домах им, в общем-то, тоже ничего не угрожает.

– Позвольте вас перебить, комиссар. Это одна из причин, по которой я решил сюда переехать, – чтобы наслаждаться этой безопасностью, этим спокойствием, которое, кажется, сохранилось только в этом городе…

– А вы из?.. – спросил Брунетти, хотя вылезающий акцент, как бы ни старался подавить его Ла Капра, не оставлял сомнений.

– Из Палермо, – ответствовал Ла Капра.

Брунетти помолчал, как бы переваривая услышанное, и продолжил:

– Однако еще есть, и как раз об этом я и пришел поговорить с вами, есть риск кражи. В городе много состоятельных людей, и некоторые из них, введенные в заблуждение кажущимся спокойствием города, не столь осторожны, как следовало бы, в отношении безопасности своих домов. – Он поглядел вокруг и сопроводил взгляд грациозным движением руки. – Я вижу, у вас тут много красивых вещей. – Синьор Ла Капра улыбнулся, но быстро склонил голову со скромным видом. – Я только надеюсь, что вы достаточно предусмотрительны, чтобы обеспечить им наилучшую защиту, – заключил Брунетти.

Сзади открылась дверь, и тот же самый молодой человек вошел в комнату, неся поднос с двумя чашками кофе и серебряной сахарницей на трех изящных когтистых лапках. Он молча встал около Брунетти, ожидая, пока тот возьмет чашку и положит туда две ложечки сахару. Он повторил процесс с синьором Ла Капра и молча покинул комнату, унеся поднос.

Помешивая свой кофе, Брунетти заметил на нем тонкий слой пены, которая получается только от стандартного электрического автомата-эспрессо: в кухне синьора Ла Капры явно не было кофейника «Мока-эспрессо», который бы в спешке ставили на заднюю конфорку.

– Очень разумно, что вы пришли мне рассказать об этом, комиссар. Я боюсь, что многие из нас и правда рассматривают Венецию как мирный оазис в обществе растущей преступности. – Тут синьор Ла Капра покачал головой. – Но я уверяю вас, что принял все меры предосторожности, чтобы моя собственность пребывала в безопасности.

– Рад узнать об этом, синьор Ла Капра, – сказал Брунетти, ставя свою чашку с блюдечком на маленький столик с мраморной столешницей, стоявший рядом с диваном. – Я уверен, что вы все предусмотрели для прекрасных произведений, которые у вас тут есть. В конце концов, я уверен, что вам стоило большого труда приобрести некоторые из них.

На сей раз улыбка Ла Капры, когда все же появилась, была кисловатенькой. Он допил свой кофе и нагнулся вперед, чтобы тоже поставить свои чашку и блюдце на столик. И ничего не сказал.

– Не сочтете вы меня слишком назойливым, если я поинтересуюсь, какую именно защиту вы организовали, синьор Ла Капра?

– Назойливым? – спросил Ла Капра, широко раскрывая глаза от удивления. – Как же это можно? Я уверен, что вами движет лишь беспокойство о жителях города. – Он немного помолчал и объяснил: – У меня есть сигнализация против взлома. Но что более важно, у меня круглосуточная охрана. Один из них всегда здесь. Я склонен больше доверять преданности своих служащих, чем любому механическому приспособлению, которое могу купить. – Тут синьор Ла Капра добавил тепла в свою улыбку. – Может оыть, это делает меня старомодным, но я верю в эти ценности – верность и честь.