Высокие звезды

Седые усы мистера Макроя топорщились, их набриолиненные кончики, казалось, были такими острыми, что могли поранить кожу.

Вскоре впереди показалась железнодорожная насыпь, на которой суетились люди. Прямо на свежий грунт, засыпанный сверху щебнем, укладывались шпалы. Рабочие щипцами носили с платформы рельсы, укладывали их, и два негра-гиганта молотами забивали костыли. Лязг железа разносился над окрестностями.

— Вот твоя будущая работа, парень.

— А что это за вагон, сэр? — спросил Хуан Гонсало, указывая на ярко-зелёный, недавно выкрашенный вагон, стоящий на рельсах позади платформы.

— Это твой дом. В нём живут все, кто работает на строительстве. А там дальше, — мистер Макрой указал рукой на недостроенное здание станции, — ещё один вагон, это моя контора. Там ты будешь получать деньги.

Завидев подрядчика, рабочие не стали работать ни быстрее, ни медленнее. Всё так же молоты ударяли по костылям, звенело железо, стучали по шпалам трамбовки, вгоняя их в щебень.

Мистер Макрой остановил коней и тут же спрыгнул на землю. Один из рабочих отложил в сторону короткий обрезок бревна, которым утрамбовывал щебень, взял коней под уздцы и отвёл их к штабелю брёвен.

Подрядчик подошёл к высокому, но немного грустному испанцу в запыленном сомбреро и завязанной на два узла на животе рубашке, и сказал ему несколько слов, которые Хуан Гонсало не расслышал из-за стука и лязга.

Затем мистер Макрой жестом подозвал юношу.

— Познакомься, это Пабло, — он указал на высокого мексиканца. — Будешь работать с ним.

Лицо нового знакомого не внушало юноше ничего, кроме отвращения: толстые губы, глаза навыкате, толстый мясистый нос.

Пабло и не подумал улыбнуться, знакомясь со своим новым напарником.

— Неужели, сэр, не нашлось никого покрепче этого заморыша? Мне придётся делать всю работу за него.

— Пабло, — нахмурился мистер Макрой, — я не спрашивал у тебя совета.

— Что ж, поговаривают, его прислал сюда сам мистер Джонсон.

— Я не буду этого отрицать, — немного недовольно проворчал мистер Макрой, — но это ничего не меняет, Пабло. Покажешь, что ему нужно делать и познакомишь с распорядком.

— Где он будет спать, сэр?

— Там же, где спал твой предыдущий напарник.

На лице угрюмого мексиканца промелькнуло некое подобие улыбки, страшной и безобразной.

— Только смотри, — пригрозил ему мистер Макрой, — больше я не потерплю безобразий.

— Да вы же сами знаете, сэр, всё получилось случайно…

— Конец фразы остался недосказанным, и это насторожило Хуана Гонсало.

— Ну что ж, — сказал мистер Макрой, — если у тебя, возникнут какие-то проблемы, парень, ты знаешь, где меня найти. Только лучше по пустякам не беспокой.

Подрядчик сел в двуколку и тронул вожжи.

Хуан Гонсало остался стоять лицом к лицу с угрюмым Пабло. Тот проводил взглядом отъезжавшего мистера Макроя и расправил плечи.

— Не могу сказать, парень, что я доволен твоим назначением, но делать больше ничего не остаётся. Пойдём, я покажу тебе твоё место.

Пабло и Хуан Гонсало поднялись в вагон. Вдоль стен тянулись дощатые нары.

— Это твоё, — мексиканец хлопнул ладонью по голому настилу.

Голые доски, грязное одеяло и сбитая подушка неопределённого цвета — вот что досталось Хуану Гонсало.

— Будешь спать здесь. Моё место внизу. И знай, парень, я не терплю, если кто-то храпит.

Юноша забросил свою котомку на верхний ярус и тут же повернулся к Пабло.

— Я готов начинать.

— Ну что ж, рвёшься работать? Ну и хорошо. Пошли, — дверная ручка целиком исчезла в ладони Пабло.

Когда Хуан проходил мимо рабочих, те на мгновение замирали, оценивающе глядя на вновь прибывшего. Здесь работали только крупные мускулистые мужчины, которые были значительно старше Хуана Гонсало. И он чувствовал себя среди них чужим.

Пабло подвёл юношу к стыку рельсов.

— Вот, смотри, — принялся объяснять мексиканец. — Здесь не хватает одного звена, — и он указал на лежащую рядом рельсу, — значит, нужно её поставить.

Хуан Гонсало двумя руками схватил рельсу и с трудом оторвал один её конец от земли.

Пабло и не думал ему помогать.

— Что, тяжёлая?

— Да, то, что она лёгкая, не скажешь.

Хуан Гонсало подтащил рельсу к разомкнутому звену и присвистнул:

— Да она сюда не станет, слишком длинная.

— Вот и решай задачу, — ухмыльнулся Пабло. — Рельса длиная, значит, нужно её укоротить. К обеду ты должен управиться.

— А чем её обрезают? — растерялся юноша.

— Если мистер Джонсон посчитал, что ты способен работать с теми, кто укладывает рельсы, значит ты должен это знать.

— Но я не знаю, — растерянно ответил юноша.

— Меня это не волнует, — покачал головой Пабло.

— Но где хотя бы инструменты?

Хуану Гонсало показалось, что Пабло потребует сейчас добавить «сэр», но амбиции у мексиканца не заходили так далеко.

— Они на платформе, можешь посмотреть, — и Пабло указал на небольшую железнодорожную платформу, стоявшую невдалеке. — Если к обеду не управишься, парень, пеняй на себя.

— Я постараюсь.

— Можешь считать, сегодня ты не заработаешь ни цента.

Мексиканец, тяжело ступая, двинулся к вагону.

А Хуан Гонсало со злостью пнул ногой рельсу. Делать было нечего, как перерезать рельсу, он себе не представлял.