Высокие звезды

— Многие у нас тут так делают, — сказал мексиканец, — но думаю, у тебя ещё не так много денег, чтобы беспокоиться об их сохранности.

— Я их зарабатывал целых два месяца.

— Есть способ, Хуан, приумножить твой капитал.

— Какой же?

— Я сам небольшой любитель, но сыграв в карты, можно выиграть кучу денег.

— А можно и проиграть, — резонно заметил Хуан Гонсало.

— Не хочешь попытать счастья?

Раньше юноша изредка играл в карты, но был наслышан об удивительно удачливых людях. И ещё он знал, что новичкам в картах обычно везет.

— Может, в самом деле, мне попробовать, Пабло?

— Как хочешь.

— Я не стану ставить все свои деньги.

Пабло засмеялся:

— Все так говорят сначала, а потом азарт делает своё дело. Ты или выигрываешь всё, что есть в банке, или проигрываешь все свои деньги. Может, и впрямь, чтобы отбить у тебя охоту играть в будущем, стоит один раз посадить тебя за стол.

Пабло поднялся и вместе, с Хуаном Гонсало отправился к другому костру, возле которого расположились картёжники.

Партию в покер разыгрывали два мексиканца и один ирландец. Последний явно любил карты больше всего в жизни. Ему и принадлежал кусок зелёного сукна, который он расстелил прямо на земле. Наверное, когда-то ирландец привык держать карты в руках, сидя за игорным столом и теперь не мог представить себе игру без зелёного сукна.

Играли на наличные.

— Вот, — сказал Пабло, — и парень хочет сыграть с вами.

— Покажи деньги, — ухмыльнулся ирландец.

Хуан Гонсало достал четыре доллара и положил их на край импровизированного игорного стола.

— Подожди, Хуан, мы разыграем банк.

Ирландец раздал карты, игроки сменили их, и начался спор.

Глядя на рыжеволосого ирландца, Хуан Гонсало готов был поклясться, что у него на руках препоганейшая комбинация, с которой не выиграть и цента, но, несмотря на это, игрок не сдавался. Каждую минуту, казалось, он вот-вот готов сказать пас, и не показывая карт, сдаться своим противникам. Но в самый последний момент ирландец махал рукой и повышал ставку.

Его противникам казалось, игра вот-вот закончится, и они начнут спор между собой за то, кому достанется банк, у кого лучшая комбинация.

Наконец заметив, что у его противников наличные подходят к концу, ирландец сделал ставку, означавшую, что все участники игры должны показать карты. И те, у кого, более старшая комбинация, заберут банк.

К удивлению Хуана, у ирландца оказалось тузовое каре, комбинация, с которой можно играть, ничего не опасаясь.

Криво улыбнувшись, ирландец сгрёб банк и спросил:

— Ну как, играть ещё будете?

Двое мексиканцев отказались и отошли от костра, чтобы не дразнить себя призрачной надеждой отыграться.

— А ты играешь? — спросил ирландец Хуана Гонсало.

Тот кивнул.

— Да.

Поставив в банк доллар, Хуан Гонсало поднял карты. Ему пришла неплохая комбинация — стрит. К тому же, четыре карты были одной масти, и была надежда, совершив обмен, получить ещё лучшую комбинацию.

Так и случилось.

На руках у Хуана Гонсало оказалась флеш-рояль, выше которой был только покер.

Стараясь скрыть своё волнение и не спугнуть раньше времени противников, Хуан Гонсало осторожно повышал ставку.

Ирландец щурился, недовольно кривился, то и дело, поглядывая в свои карты, как будто комбинация за время спора могла измениться.

Юноша уже поставил три из своих четырёх долларов, а ирландец не собирался сдаваться.

Хуану Гонсало хотелось максимально нарастить банк, чтобы выигрыш оказался весомее.

Пабло, волнуясь за своего напарника, но в, то же, время и сочувствуя ирландцу, всё-таки сказывалось единство возраста, достал толстую сигару и закурил.

У Хуана Гонсало оставалось для ставок всего лишь пятьдесят центов, когда ирландец внезапно повысил ставку.

Выход был один — поставить свои полдоллара и открывать карты, что Хуан Гонсало и сделал.

— Флеш-рояль, — произнёс он, переворачивая веер.

Ирландец одну за другой положил перед собой карты — четыре девятки и джокер.

— Покер, — одними губами произнёс он, подвигая к себе банк.

От удивления глаза у парня открылись так широко, что Хуан Гонсало даже испугался, сумеет ли когда-нибудь закрыть их.

— Покер, — повторил ирландец, собирая карты.

— Но тут рука Пабло легла на колоду.

— Ты должен дать парню возможность отыграться.

— Если бы у него были деньги, — задумчиво сказал ирландец, — тогда другое дело. А так с чем он будет отыгрываться? Или ты хочешь предложить, чтобы я дал ему в долг?

— Ты бы мог сделать это.

— Если ты такой жалостливый, то одолжи ему свои деньги.

Пабло тут же взъярился, он готов был накинуться на ирландца с кулаками.

Но спор решил Хуан Гонсало.

— Я сам проиграл свои деньги и не нужно из-за этого ссориться.

— Ну что ж, — пожал плечами мексиканец-великан, — если ты не хочешь отыгрываться, тогда пошли.

Благодаря этому случаю, Хуан Гонсало больше никогда не садился играть в карты. Он понял, деньги можно только заработать, только эти деньги могут принести счастье, а пришедшие глупо, глупо могут и уйти.

Теперь он всего себя отдавал работе. Железнодорожное полотно всё дальше и дальше продвигалось на запад. Он уже освоил все специальности и мог заменить любого.