Высокий огонь

– Я, друзья, все чаще вспоминаю почему-то беднягу Тони Ломбарди, да упокоится его душа с миром, – развалившись на огромном диване и хмуро глядя в окно, заявил Альберт Анастасия.

– Наверное потому, старина Альби, что скоро годовщина его смерти, – сказал, дымя сигарой Марио, сидевший в огромном кресле.

– Наверное. Хороший был парень, молодой совсем погиб.

– Эти пули, что убили его, предназначались боссу, – вставил старик Левански, протирая пенсне. – Моранские ирландские свиньи стреляли. Так что Тони, можно сказать, пожертвовал собой ради падроне.

– Да, друзья. Выпьем же за Тони! – повернулся Альберт от окна к остальным и поднял стакан.

– За Тони!

– За Тони, пусть земля будет ему пухом.

Выпили.

– А падроне сегодня ещё появится или нам снова гулять без него, – фальшиво поинтересовался Марио.

– У него как всегда дела, – пожал плечами Альберт

– Какие дела, Альберто? – усмехнулся Марио. – Я видел, как ему в верхний номер привезли целый кордебалет.

– А что, тоже важные дела, – улыбнулся Альберт.

Все присутствующие в комнате, кроме хмурого и серьёзного дона Лачетти, сдержано засмеялись

– Слышали новость? – потягиваясь в кресле, сказал вечный болтун Марио, – В Белом доме президент Гувер как последнюю сучку отымел нового генпрокурора. «Какого черта,– говорит, – мистер Митчел, наша страна превратилась в бандитское логово? Всюду коррупция, убийства, торговля алкоголем! А что, – говорит, – творится в Чикаго, это же просто уму непостижимо! ФБР мне сообщает, что этот город вообще весь куплен итальянской мафией! А этот их дон Капоне даже не прячется, а постоянно раздаёт интервью, гордясь своей неуязвимостью!

Марио Бевиторе умел смешно рассказать историю, постоянно кривлялся и забавно менял голос, изображая чьё-либо высказывание, поэтому все всегда хохотали от его баек. Как было и сейчас.

– «Так что, Уильям, хоть ты и заступил совсем недавно на должность, спрос будет с тебя по самое не могу, если ты не покончишь с этими мафиози!…», – под дружные смешки продолжал Марио.

– Марио, братишка, прекрати, я сейчас лопну со смеху! Гувер… сказал покончить… с мафиози… умора! – держась за живот, мямлил сквозь смех Альберт.

– А вот зря, кстати, зубы скалишь, малыш Альби, – сурово пробрюзжал вечно недовольный старик Лачетти. – Если они так заговорили в Белом доме, значит возьмутся за нас теперь всерьёз.

Смех тут же прекратился.

– Да ну нет, дон Лачетти!, – махнул рукой Альберт. – Неужели Вы всерьёз считаете, что боссу может грозить опасность от властей? Это же абсурд. О, дио! В мире всё решают деньги, всем известно. Босс купил всех в Чикаго, даже мэра поставил своего, неужели вы думаете, что у него не хватит средств и на президента?!

– Ваффанкуло! – начал выходить из себя старый дон. – Что ты несёшь? Ты пьян.

– А, да бросьте, дон Лачетти, – вступился за друга Марио, – Альберто прав, ничего у федералов не выйдет, пусть только сунутся.

– Вы ещё совсем щенки, – уже спокойнее говорил старый дон, болтая в стакане янтарную жидкость, – вы не понимаете всей серьезности. Ваши деньги, ваш бизнес вскружили вам голову, а я вам говорю – то, что ваш босс, дон Капоне, слишком разошёлся, что стал слишком светиться на публике. Всё это приведёт к очень нехорошим последствиям для всех домов и кланов на обоих побережьях.

– Вы что-то имеете против босса? – спросил, глядя исподлобья, Марио.

– Иди проспись, болван. Сидел бы я сейчас здесь с вами, если б что-то против него имел. Я тебе толкую о том, что если они так заёрзали, что даже дошло до президента, то значит, дело серьезное и скоро у нас будут проблемы. У всех нас.

Наступила тишина. Мозес Левански оставался непричастен к разговору, продолжая делать вид, что ищет что-то важное в своей записной книжке; Марио, улыбаясь, мотал головой, не особо отвлекаясь в своём пассивном протесте от виски; на Альберта вдруг напала меланхолия, и он задумчиво вглядывался во влажную серость предрассветного Чикагского неба.

– Мы уважаем Вас, дон Лачетти, – нарушил тишину весельчак Марио, – ей богу, уважаем как  умудрённого жизнью, но мне кажется, вы немного перегибаете.

– Да, – вставил-таки реплику, не поднимая глаз Мозес Левански, – сдаётся мне, вы просто видите опасность там, где ее нет.

– А, да что с вами говорить! – махнул на них рукой старый дон, – Вашего падроне скоро позовут на главную сходку, где главы всех домов страны предъявят ему требования. Тогда он сам вам все втолкует.

– Какие требования? – напрягся Марио.

– Это уж только он узнает и только там. Я знаю одно – они потребуют у него уйти в тень пока все не уляжется.

– А что должно улечься? – искренне не понимал Марио.

Дон Лачетти хотел было задвинуть какую-то пламенную речь по-итальянски, дабы что-то разъяснить несмышленым молокососам, но вовремя остановился и только махнул рукой.

Альберт встал, взял свой стакан с виски и подошёл чуть морской походкой к окну. Он сильнее отодвинул портьеру и впустил в прокуренную комнату больше света, исходящего от вечной ладьи Ра, что готовилась выплыть на небосвод.