Высота одиночества

Остановившись перед дверью в своё прошлое, она уверенно вставила ключ и повернула его в замке. Вошла в темную комнату, прикрыла дверь и нащупала справа на стене выключатель. Точно там, где он был три года назад. Свет залил комнату — самую обычную, с двумя кроватями, приставленными к ним тумбочками, шкафом и дверью в крошечную ванную комнату. Рината прошла к своей постели, застеленной бирюзовым пледом. Этот плед она купила сама с тех небольших призовых, что получила за победу на этапе юниорского Гран-при, фотография с награждения которого украшала стену в холле. Она присела на край постели, и матрас тихонько скрипнул. Этот звук был таким родным, что эмоции нахлынули с новой силой, и глаза защипало. Последний раз она была здесь перед отъездом в Ванкувер. Она была здесь счастлива. И счастье это было самым настоящим, непридуманным, не лживым. Совершенно искренним.

Глава 42

Москва, декабрь 2013 года

На часах не было и восьми утра, когда Рина спустилась на каток. Ей не спалось, всю ночь она проворочалась в постели и едва дождалась семи, чтобы подняться. Алла Львовна уже была тут. Она стояла у бортика и наблюдала, как по льду, следуя четкому маршруту, ездит заливочная машина. Рина подошла ближе, так, чтобы Богославская её не увидела. На ней была та же одежда, а волосы, вчера гладким водопадом спускающиеся по спине, сегодня стягивала резинка. Судя по всему, она тоже ночевала в школе.

Рината поравнялась с тренером и поздоровалась. Алла, опустив взгляд на коньки в ее руках, недовольно нахмурилась и проговорила:

— У тебя сегодня законный выходной.

— Я хочу тренироваться. — Рината упрямо поджала губы. — С ногой все в порядке, а синяки пройдут.

— Тогда звони Крылову, — как-то обреченно выдохнув, сказала Алла. — Смысл тебе одной тут шататься.

— Звонила. — Рината уселась рядом на скамейку и стащила один кроссовок. — Не отвечает. Спит еще, наверное. — Она вытянула носочки, пошевелила пальцами ноги и начала разминать стопу.

Алла присела рядом и коснулась старых потрепанных коньков. Задумчиво провела пальцем по одной из царапинок на мыске и произнесла:

— Нужно тебе вставки в новые коньки заказать. Эти скоро развалятся.

— Они удобные. — Рина взяла один ботинок, сунула в него ногу и принялась туго зашнуровывать. — Может, дотянут до окончания сезона.

Алла вскинула голову и пристально всмотрелась в лицо дочери. Этот вопрос её волновал давно, но она не решалась его задать:

— А что будет дальше? После окончания сезона?

— Зависит от его окончания, — на лице Рины не было ни тени улыбки.

— То есть, ты готова кататься с Игорем дальше?

— Мы не обсуждали это, — пожала плечами Рината. — Изначально речь шла только о выступлении на Олимпиаде… У меня есть цель. И я хочу её достигнуть. Если поначалу я хотела доказать Вам и Владимиру Николаевичу, что без вашей помощи на что-то способна. То теперь… теперь я просто хочу стать олимпийской чемпионкой, Алла Львовна. Хочу стоять на пьедестале и слушать гимн своей страны. И хочу, чтобы звучал он в мою честь. Но для этого мне нужна Ваша помощь. Без Вас я не справлюсь, — честно призналась Рина и наконец улыбнулась.

— Я сделаю все от меня зависящее, Рината. — пообещала Алла и хотела обнять дочь, но тут взгляд её уловил какое-то движение со стороны прохода. Алла посмотрела туда и увидела только что вошедшую на каток Титову. — Рина, иди, катайся, только сильно не усердствуй.

Продолжая смотреть за спину дочери, Алла поднялась и пошла навстречу Ане. Рината тоже обернулась и увидела бывшую подружку. Скользнула по ней ровным, ничего не выражающим взглядом, затем обула второй ботинок, завязала шнурок и вышла на только что залитый гладкий лед. Прикрыла глаза, вдыхая холодный воздух и почувствовала, как тело ее наполняется силой, как в душу проникает уверенность. Она проехалась по периметру катка и краем глаза заметила удаляющуюся Аллу Львовну. Аня, опустив голову, плелась следом. Но Ринату это больше не волновало. Каждый сам строит свою жизнь, выбирает путь, поступает тем или иным образом и после расплачивается за свои поступки. Каждый без исключения, в том числе и она сама.

Стоило Алле и Ане скрыться под трибуной, Рина подъехала к борту и, достав из олимпийки телефон, снова набрала номер Игоря. И вновь звонок её остался без ответа. Она раздраженно бросила мобильник обратно и, резко оттолкнувшись от борта, начала набирать скорость для прыжка. Скрутила три с половиной оборота и мягко выехала, расправив руки. Внутри нарастала необъяснимая тревога и одновременно — злость. Рината не могла понять, чего ей хочется сильнее — умчаться домой, чтобы удостовериться, что с Игорем все в порядке, или наоборот, выключить свой телефон и продолжить тренировку. Она понимала, что это как-то по-детски — обидеться на то, что близкий человек не отвечает. В конце концов, он действительно мог еще спать. Вот только от этого было не легче. Опять эти проклятые эмоции…