Высота одиночества

Стараясь трансформировать раздражение в энергию и перенаправить ее на тренировочный процесс, Рината бездумно пересекла каток. Сделала несколько разминочных упражнений, несколько раз проехала от борта до борта и только собиралась зайти на тройной лутц, как до нее донесся громкий возглас Ани:

— Алла Львовна, Вы не можете так поступить!

Рина остановилась и обернулась. На каток вышла Богославская, а следом за ней буквально бежала Аня. Она догнала Аллу и, пытаясь остановить, схватилась за рукав ее пальто. Алла тут же высвободилась и что-то негромко сказала ей. Слов Рината не разобрала, но по взгляду, брошенному Богославской на Аню, было ясно, что она зла. Рина никогда не видела Аллу Львовну в таком состоянии. Да, она бывала требовательной, временами излишне строгой, раздосадованной, но злой — никогда. И то, что происходило сейчас, стало для Ринаты открытием.

— Я чемпионка мира! — Глаза Ани наполнились яростью. Она, гордо вскинув голову, заявила: — Вы не можете просто взять и отказаться от нашей пары. Мы выиграли чемпионат России, мы едем на чемпионат Европы и Олимпийские игры. Мы — первая пара!

— Ты трусливая, Аня! — повысив голос, сказала Богославская. — А я не тренирую трусов. Поэтому иди куда считаешь нужным, но двери школы с этого дня для тебя закрыты! Я все сказала. Ищи себе другого тренера.

Богославская снова отвернулась. В чертах ее красивого лица появилась жесткость, а глаза потемнели и стали похожи на небо перед грозой. Но все это ничуть не портило ее, скорее придавало облику нечто первобытно-прекрасное, воинственное. На этот раз Титова осталась стоять на месте. Рината видела, что в глазах её застыли злые слезы. Сжав руки в кулаки, она тихо всхлипнула.

— Нам некуда идти, Ала Львовна, — просипела она с мольбой.

— Об этом надо было думать раньше, Анна, — холодно проговорила Алла, повернувшись в пол-оборота, но даже не взглянув на нее. — Если идешь на подлость, будь готова за это отвечать.

С этими словами она снова повернулась к катку и, сделав еще несколько шагов, остановилась возле борта.

— Алла Львовна, пожалуйста… — голос Ани был отчетливо слышан на фоне гулкой тишины. Мы не можем сейчас остаться без тренера!

— Теперь это не мои проблемы.

Теперь Алла даже не шелохнулась, не позволив себе и тени сомнения. Она облокотилась о борт и обратилась к Ринате:

— Раз уж вышла на тренировку — тренируйся, чего стоишь? — Голос её был звонким, а взгляд, направленный в сторону спортсменки, — не терпящим возражений.

Но Рината и не думала возражать. Она вновь начала движение и в пару подсечек добралась до противоположного от Богославской края катка. Заходя на прыжок, мельком заметила Аню, смотрящую на нее с досадой, яростью и ядовитой ненавистью. Оттолкнувшись, Рина взмыла в воздух и выкрутила три с половиной оборота, а когда, чисто приземлив аксель, снова посмотрела за спину Аллы Львовны, Ани возле льда уже не было.

***

Сияющая в отблесках солнца новенькая красная иномарка с визгом затормозила у старого пятиэтажного дома. Дверца открылась, выпуская на зимний мороз кудрявую блондинку в коротком полушубке. Фёдорова обошла автомобиль, открыла багажник и вытащила довольно увесистый чемодан. Поставила машину на сигнализацию и, едва справляясь, повезла свою ношу к подъезду.

Её жизнь, такая насыщенная после перехода на новую должность, наконец начала входить в привычное русло. Бердников уже не названивал по несколько раз на дню, не будил по ночам с требованиями, вопросами и предложениями, из чего Лера сделала вывод, что ее услуги, в обмен на которые она получила приличный пост в Федерации и прилагающуюся к нему зарплату, больше не требуются. Однако предполагать она могла все что угодно, но с таким человеком, как Владимир Николаевич, ухо держать нужно было в остро. Во всяком случае, пока он был занят разруливанием сложившейся ситуации с Титовой, она могла заняться собственной жизнью. В последнее время с Артёмом они пересекались редко. У него появилась любимая работа, у неё же — властный и требовательный шеф. Артём помогал с постановками с Самаре и в Перми, а она ездила по пятам за президентом Федерации и его ненаглядной дочуркой. И иногда, пересекаясь на лестничной площадке, они просто здоровались и, как обыкновенные соседи, расходились по своим квартирам. Новиков даже не спрашивал её, что она до сих пор делает в холодной дыре Ипатовой. А она бы с готовностью рассказала ему про то, как нерадивые отделочники, взяв деньги, застопорили ремонт в её квартире. И пока она сообразила, что для поклейки обоев совсем не обязательно заново выравнивать стены, прошел целый месяц.