Высоцкий

Из опыта Маяковского тремя бардами был вынесен конструктивный урок: стихи надо, как Маяковский, писать хорошо, но не надо при этом писать «Хорошо!». Маяковский в автобиографии «Я сам» говорил о своем намерении написать поэму «Плохо». Эту задачу решили много лет спустя Окуджава, Высоцкий и Галич. Они занялись не безопасной стрельбой по разрешенным мишеням «бюрократизма» и «мещанства», а стали целить в «десятку» — в конститутивную порочность общественно-политического строя. Сатира Окуджавы, Высоцкого и Галича нацелена не на критику «отдельных недостатков» советской действительности, а на ее социальные и идейные устои. Примеров — множество.

Назовем у Окуджавы такие произведения, как «Песенка про Черного кота», «Песенка про дураков» и «Песенка веселого солдата», «Антон Павлович Чехов однажды заметил…», «Римская империя периода упадка».

У Высоцкого вспомним такие вещи, как «Письмо рабочих тамбовского завода китайским руководителям», «Песня о сумасшедшем доме», «Случай на шахте», «Лукоморья больше нет», «Песенка о слухах», «Веселая покойницкая», все песни «спортивного» цикла с их отчетливым социально-политическим подтекстом, трилогия «История болезни», «Гербарий», «Лекция о международном положении…».

Среди песен Галича-сатирика в первую очередь должны быть названы «Баллада о сознательности», «Красный треугольник», «Съезду историков», «Право на отдых, или Баллада о том, как я навещал своего брата, находящегося на излечении в психбольнице в Белых Столбах», «Баллада о прибавочной стоимости», весь цикл «Коломийцев в полный рост».

Общее здесь — выявление реальной смехотворности советской идеологии, абсурдности советского общественного быта. Поэты прибегают к иронии, гиперболе, гротеску, но все это способы обнаружения реального комизма, пронизывающего советский мир, советскую цивилизацию.

Политические биографии трех поэтов складывались по-разному. Окуджава страдал от нападок литературных чиновников, но не был склонен бросать прямой вызов власти; ему удавалось доводить написанное до публикации в СССР. Высоцкий как поэт жил в условиях негласного запрета, не желая при этом становиться патентованным диссидентом. Галич, добровольно прервав карьеру советского драматурга и «песенника», пошел по пути откровенного противостояния власти, за которое он заплатил трагической разлукой с родиной. У каждого из трех поэтов был свой разлад с государством, но при этом все трое ощущали реальную поддержку того гражданского общества, зачатки которого — теперь это можно констатировать задним числом — все-таки существовали в тогдашних неблагоприятных условиях. Сатира Окуджавы, Высоцкого, Галича и будила общественное сознание, и поэтически его выражала. Отсюда — содержательная серьезность смеха трех бардов, никогда не опускавшихся до банальной развлекательности.

Комические сюжеты и образы Окуджавы, Высоцкого и Галича требуют от читателя-слушателя определенного интеллектуального усилия по «дешифровке» смысла. Поэты избегают плакатности, не говорят «в лоб». Так, «Песенка о дураках» Окуджавы постепенно подводит к мысли о том, что реальные дураки — это люди, находящиеся у власти, и подчиняющаяся им толпа. В «Песенке про прыгуна в длину» Высоцкого обнаруживается «второе дно» (выражение самого автора): условная «черта» в этом виде спорта есть не что иное, как отсутствие свободы, не позволяющее личности реализоваться: «Если б ту черту да к черту отменить, / Я б Америку догнал и перегнал!». «Баллада о прибавочной стоимости» Галича содержит не проговоренную «прямым текстом» мысль о том, что тотальный принцип коллективной социалистической собственности противоречит человеческой природе. Все эти смыслы усваиваются адресатом не рассудочно, а с участием эмоционального начала, и, конечно, комизм способствует адекватному пониманию текстов.

«Требовательный юмор» — эта формула Натальи Крымовой из ее статьи о Высоцком вполне применима также к Окуджаве и Галичу. При этом интеллектуально-эмоциональная работа читателя-слушателя вознаграждается реальным эстетическим наслаждением. Один из положительных парадоксов смеха состоит в том, что высокий комизм создает больший гедонистический эффект, чем комизм примитивно-развлекательный.

Комическая стихия в поэзии Окуджавы, Высоцкого, Галича органично соединена с творчески-конструирующим началом, с композиционной и образной динамикой. Ирония и юмор присутствуют в стихотворениях и песнях драматической и трагической тематики. Иннокентий Анненский в своем этюде о Гоголе определил этот феномен как «юмор творения». Приведем примеры такого сугубо творческого комизма в некомических контекстах.

У Окуджавы:

Поднявший меч на наш союз
Достоин будет худшей кары,
И я за жизнь его тогда
Не дам и самой ломаной гитары.