Высшая Каста

Грэм старался думать только о том, что у них могло получиться, потому что это была самая хорошая, светлая и тёплая мысль, которая могла им сейчас владеть. Последняя в жизни. У них могло получиться. У них почти получилось. Они прошли защиту и вырезали не менее трети сидящих в замке воинов Касты. Перебили бы всех, включая их опереточного лидера, но не сообразили, что Бессмертный считается важной фигурой и к его безопасности относятся очень серьёзно. А самое обидное заключалось в том, что столкнись десять вампиров с тремя рыцарями в открытом бою, ещё неизвестно, чья бы взяла. Но внезапность появления чудов и разрозненность в действиях масанов сделали своё дело: рейд провалился. Его воины мертвы или бежали, а им двоим не повезло оказаться в плену и теперь переживать напряжённую «беседу» с рыцарями. По лицам которых было видно, что предстоящий допрос не вызывает в их душах живого отклика, но приказ есть приказ, и раз им выпало делать грязную работу, они её сделают на «отлично».

– С кого начнём?

– Я пробил их рожи по базе «Тиградком». Этот, – Карл кивнул на Грэма… – главный.

– То есть знает больше, – прикинул Александр.

– А нам много узнавать не надо, – хмыкнул Игнатий. – Вопрос у нас, по сути, один: кто прислал?

К этому моменту вампиры уже не были парализованы вонзёнными в сердца кольями: их аккуратно вынули, а пленников привязали к деревянным креслам, не забыв воткнуть в них артефакты, препятствующие обращению в туман.

– Кто-нибудь хочет ответить?

– Вы нас всё равно убьёте, – хрипло сказал Грэм. И поймал себя на мысли, что знал, абсолютно точно знал, что однажды произнесёт эту фразу. Причём произнесёт именно так: хрипло, чуть подрагивая внутри от понимания, что фраза сбудется, но не боясь. Во всяком случае, пока не боясь.

– Действительно главный, – обронил Игнатий. – Поумнее.

– Я тоже не дурак, – угрюмо добавил Фил.

– А это мы сейчас узнаем, – невозмутимо ответил чуд. – Вы ведь понимаете, что умереть можно разными способами?

А в следующий момент стоящий у окна Карл поймал в карманное зеркальце солнечный луч и направил его на ногу Фила.

И вот тогда раздались крики. Полные ужаса и боли. А ещё – запах, ни на что не похожий запах масанского мяса, плавящегося под проклятым солнцем. Запах смерти.

Экзекуция продолжалась меньше минуты, что Грэму показалось часом, а Филу – вечностью. Затем Карл убрал зеркальце, а Игнатий вопросительно поднял брови.

– Дай слово, – отдышавшись, попросил Фил.

Сломался.

Грэм хотел предостеречь его, но едва он открыл рот, как стоящий за спиной Александр воткнул в него кляп, и оставалось только слушать жалкую мольбу Фила:

– Дай слово, что если я отвечу на все вопросы, ты просто снесёшь мне голову.

Да, быстрая смерть куда лучше того мучительного кошмара, который обещает «купание в лучах славы».

«Интересно, сдержат ли чуды слово? Скорее всего сдержат, рыцари щепетильны в вопросах чести и не станут мараться мелким обманом. Фил умрёт легко…»

И Грэм стал слушать, как его друг покупает себе лёгкую смерть, подробно отвечая на вопросы рыжеволосого здоровяка. Знал Фил не очень много, но рыцарь оказался прав – многое его не интересовало. Да и вопросов оказалось мало, шесть или семь, после чего чуд отошёл в сторону, а его напарник ловким ударом снёс Филу голову.

/ / /

– Может, следовало оставить его в живых? – спросил Бессмертный, угрюмо разглядывая обезглавленное тело Фила.

– Мы пообещали ему лёгкую смерть, – ровным, почти равнодушным тоном ответил Игнатий.

– Вы всегда держите слово?

– Да. – Очень сухо.

– Даже данное вампирам?

– Кому угодно.

– А имело смысл с ним договариваться?

– Мы не хотели затягивать допрос.

– Он бы всё рассказал.

– Мы не хотели затягивать допрос, – повторил Игнатий, удивляясь тому, что чел не понимает такой простой вещи: они не хотели пытать кровососа больше, чем необходимо. Мучения вампира не доставляли рыцарям удовольствия. Они не палачи, а воины, они умеют вытаскивать из пленных нужную информацию, но не ради собственного удовольствия.

– Вы уверены, что он сказал правду?

– Уверены. – Игнатий выдержал короткую паузу и прежде, чем Бессмертный задал следующий вопрос, поинтересовался: – Чем ты недоволен?

– Казнь двух вампиров выглядела бы более эффектно.

Несколько мгновений чуд молчал, обдумывая слова чела и тщательно проглатывая рвущиеся изнутри ругательства, после чего с прежним спокойствием ответил:

– Во-первых, эффект зависит от того, как преподнести действие. Во-вторых, один прикуёт к себе всё внимание. А затягивать экзекуцию не следует.

– Ладно, теперь уж всё равно ничего не изменишь. – Бессмертный посмотрел на стоящего в углу Грэма, вновь парализованного, поскольку после допроса Фила чуды подготовили его к казни, и протянул: – Я говорил с Марком.

Он не обещал чуду, что тот будет присутствовать при разговоре, но понимал, что Игнатий этого хотел, поэтому сообщение прозвучало с лёгким вызовом.

– И что сказал Марк? – хладнокровно поинтересовался де Кес.

– Отрицает.

– Я не удивлён.

– А я уверен, что это он организовал рейд!

– Но ни он, ни его масаны в нападении не участвовали.

– Это важно? – мрачно осведомился Бессмертный.