Высшая мера

– Нарком вас ждет!– помощник распахнул перед Коноваленко двери. Бросив окончательный проверяющий, будто рентген, взгляд. Нигде у майора не топорщится карманный револьвер? Не видно ли рукояти припрятанного в сапоге ножа? Андрей этот взгляд оценил. Благо, столько лет проработал в этой конторе, что считывал таких на раз…Вздохнул, и словно в омут, нырнул в жарко натопленный кабинет начальника.

– Товарищ нарком государственной безопасности,– бравурно отчеканил Коноваленко, постараясь вытянуться во фрунт, словно кадет на построении юнкерского училища в царской России,– старший майор государственной безопасности Коноваленко по вашему приказанию прибыл!

Ежов даже не обернулся, продолжал смотреть в окно, выдерживая томительную паузу. Это был звоночек! Мало того, что отозвав его из Харькова почти четыре месяца назад, руководитель госбезопасности не принимал его, несмотря на настойчивые просьбы, мариновал его в неведении, заставляя то собираться в лагеря, то снова надеяться на багополучный исход, так и теперь, все же изволив дать аудиенцию, больше двух часов держал в приемной, как нерадивого школьника в углу, а сейчас еще и молчал.

Он был невысок, худощав, темно-русые волосы, зачесанные наверх придавали ему солидности. Мундир, немного мешковато сидящий на нем, придавал вид немного комичный, но и одновременно устрашающий. Заметно было, что его Николай Иванович надевает не только на парады, но и реально в нем работает, а о результатах его работы, думается, последние годы была наслышана вся страна. Острые черты лица, мелкие, глубоко посаженные невыразительные глаза, болезненная бледность, создавали образ устрашающий, если еще принять на веру все те слухи, которые окружали наркома.

Коноваленко решил не торопиться. Замер у порога, рассматривая кабинет. Несколько дорогих картин с фривольными сюжетами, совсем непролетарскими, письменный стол из красного дерева, за которым Ежов казался совсем бы крохотным, над ним портрет Иосифа Виссарионовича Сталина. Ряд стульев у стены для посетителей попроще. В другом углу, возле портьеры спрятался журнальный столик и два кресла для гостей поважнее. На столике стоит графин с вином и два бокала, пепельница. Наполовину заполненная окурками от папирос.

– Что же вы товарищ Коноваленко, не сумели оправдать доверия партии?– наконец произнес Ежов, поворачиваясь к Андрею, выдержав долгую томительную паузу, видимо, для того, чтобы привести собеседника в тревожное психо-эмоциональное состояние. Слова Николай Иванович растягивал, подражая Сталину, но того эффекта не выходило. Вместо уверенного баса с легкими нотками грузинского акцента получалось визгливое истеричное подвывание.

– Виноват, товарищ нарком…– смутился Андрей.– Я не совсем понимаю о чем идет речь. Золотовалютный резерв Украинской ССР сохранен, перевезен в управление НКВД. Банда налетчиков, терроризирующая весь город и область, разгромлена. Информатор в рядах органов арестован. Насколько я знаю, ведется следствие по его делу…

– Ты мне ваньку тут не валяй!– рявкнул Ежов, грохнув небольшим кулаком по столу. Его острые черты лица от гнева еще больше обострились. Щеки пошли красными пятнами, спускающимимся на шею под гимнастерку.– Все я знаю про ваши успехи, товарищ майор!

– Старший майор!– поправил его Коноваленко. Будь он более трезв вчера, возможно сдержался бы от комментариев, но вчера, как и позавчера и четыре месяца назад он беспробудно пил, потерял хватку, и чувство опасности, позволившее сделать ему карьеру в рядах гэбистов, подвело его.

– Майор!– разозлился Ежов еще больше. Глуп ты сильно для старшего майора. Рылом не вышел и мозгами, которыми, если бы пошевелил, то, непрееменно понял бы, что я все знаю о твоих чудачествах в Харькове!

– Не понимаю…

– Заткнись, сука!– Ежов бросился к нему, сжжав кулаки. На секунду Коноваленко показалось, что истеричный нарком его ударит, но тот сдержался, лишь снизу вверх посмотрел ему в глаза. Думаешь, я не в курсе, что банду организовал не твой Клименко, которого ты арестовал только потому, что он трахал твою жену, а тот другой, убитый лейтенантом? Или, как ты решил отомстить, сделал из Конопатова героя, а этого приказал посадить в холодногорскую тюрьму и следователя приписал такого, который точно выбьет из него нужные показания не мытьем, так катаньем? Про твои пьянки не знаю?

– Я…