Высшая мера

- «Сколько даешь?» - «Пятьдесят тысяч. Половину - до, половину - после». - «А где гарантии, что будет вторая половина?» - «Зачем, - говорит, - мне оставлять за спиной такого человека, как ты… Вдруг найдешь».

- Он рассчитался?

- Да, все в порядке.

- И первую половину вручил, и вторую?

- Говорю же, все в порядке.

- Как передал деньги?

- В урну сунул… Потом позвонил и сказал, в какую именно. Я бомжем прикинулся, замаскировался как мог, обошел десяток урн, вроде бутылки выбираю, подхожу к той… Лежат.

- А маскировался зачем?

- Вдруг он и от меня захочет избавиться. Деньги-то крутые.

- Тоже верно, - согласился Апыхтин. - И что заказчик… Так и не появился?

- Нет. Правильно сделал. Чистым ушел.

- Разберемся, - пробормотал Апыхтин. - Когда дело сделали, он опять позвонил?

- Да, но урна уже была другая, в другом конце города.

- И ты опять под бомжа?

- Нет, дите послал. Там девочки играли в классики… Я одну уговорил. Сходи, дескать, вытащи пакет и принеси сюда. А я уж в машине, заведенный мотор, готовый каждую секунду со двора вылететь. Но все обошлось. Принесла.

- Отблагодарил?

- Десятку дал. Она уж рада была…

- Что можешь сказать о заказчике?

- Ничего.

- А голос? Какой у него голос?

- Нормальный голос, без акцента. Не кавказец, нет. Молодой, нервный какой-то, взвинченный. Все боялся, что обманем, деньги возьмем и слиняем. Вначале была мысль кинуть его… Но потом подумали-подумали… Двадцать пять тысяч долларов на дороге не валяются, а работа вроде несложная… Решили выполнить заказ.

Апыхтин с удивлением вглядывался в себя самого, в свое спокойствие, в те слова, которые сам же и произносил. Не было в нем сейчас злости, ненависти, он был даже благодушен, выполнял работу, которую обязан был выполнить, которую сам же и взвалил на себя.

- Этот заказчик… Может, словечки какие чудные употреблял, может, картавил, шепелявил, присвистывал, причмокивал?

- Вроде ничего такого не было… Молодой голос, даже тонкий какой-то, может, от волнения… Не каждый же день люди убийства заказывают.

- Из-за денег торговались?

- Нет, он предложил, мы согласились. Чего торговаться - деньги хорошие. Да, вспомнил… Он все приговаривал… Это самое, это самое… У него получалось сокращенно… Эт самое, эт самое… Не сразу слова подбирал. Волновался. Как я понял, первый раз он на такое пошел. Чем-то мешали ему эти баба с дитем, на дороге стояли. Я спросил, может, пацана оставить… Ни в коем случае, говорит.

- Так и сказал - ни в коем случае?

- Вроде того.

- Как же он все-таки вышел на вас?

- Даже не знаю. - Вахромеев подумал, помолчал. - Есть несколько человек, два, может, три, которые знают, что нам можно предложить такую работу. Наверное, он и с ними не говорил в открытую. Они болтанули что-нибудь приблизительное, он услышал, намотал на ус, навел справки… Очень осторожный тип, ну просто до идиотизма. Моя фамилия встречается нечасто, позвонил в справочное бюро… Ну и так далее. Я спрашивал у своих ребят - кто-нибудь интересовался мною? Никто не интересовался. Какие-то у него есть выходы на братву, с кем-то из наших он общается.

- Долларами расплатился?

- И рублями, и долларами.

- Деньги новые?

- В казенной упаковке.

- Доллары тоже в упаковке?

- Да, все деньги были новые. Одна серия, номера подряд. Как из банка.

- Это я уже понял, - проговорил Апыхтин скорее для себя. - Теперь вот еще что… Как вам удалось пройти в квартиру?

- Женщина одна помогла… Сказала, что телеграмму принесла. И баба, дура, открыла.

- Ты кого убивал?

- Не надо об этом… Тебя интересовал заказчик, я о нем рассказал, что знал.

- Кого убивал?

- Слушай, отвали… Об этом не говорят.

- Кого убивал?

- Ладно, пусть по-твоему… Пацана.

- Сопротивлялся?

- Да, он сразу все понял. Баба позже сообразила, но до нее тоже дошло… Чуть позже.

- Что-то предлагала? Просила?

- Не успела. Я обхватил ее сзади за горло и вот той штуковиной, которая у тебя в сумке… И отбросил подальше, чтобы не испачкаться.

- Не испачкался?

- Да ладно тебе.

- Ты же говорил, что пацана убил, а не бабу.

- Пацан дергался, сопротивлялся… Я его той самой книгой по голове… Он затих. Остальное братишка доделал.

- Чем?

- Не знаю.

- Чем? - негромко, все с тем же выражением повторил Апыхтин.

- У него другой инструмент… Штырь какой-то. Ну так что, отпускаешь?

- Нет, - сказал Апыхтин.

- Ты же обещал!

- Я врал.

- Ни фига себе…

- Значит, вот что я тебе скажу… Вы с братишкой убили мою жену и моего сына. Понял? Вы убили мою жену и моего сына. Такие дела, старичок. - Апыхтин вздохнул, оглянулся по сторонам. - Такие дела.

- Кончать будешь?

- Надо, старик.

- Ты же обещал…

- Говорю же - врал. А что посоветуешь? Как мне дальше жить?

- Откуплюсь. Бери все, что у меня есть. Хочешь?

- А что у тебя есть?

- Пятьдесят тысяч.

- Здесь, в доме?

- Да.

- Сгорят вместе с тобой.

- Слушай, договоримся! Бери все деньги и уходи. Наутро я исчезаю из города… Навсегда. Ты никогда меня не увидишь и ничего обо мне не услышишь.

- А браток?

- И о нем ничего не услышишь. Пятьдесят тысяч неплохие деньги, бери их, а?