Высшая проба. Брат мой, друг мой

– В псарне было холодновато… норные собаки короткошёрстные и в морозы простужаются, и отец решил пустить их на ночь в дом. Разместил в просторной прихожей, поставил воды и пошел наверх. А мать уже бежала навстречу, пока она стелила дочке постель, та удрала встречать отца. Два часа они обыскивали дом, мать рыдала и пила капли, отец все мрачнел. Больше всего он боялся, что не заметил, как ребенок выскочил наружу и не раз обошел двор и заглянул во все углы. Наконец мать решила, что малышку напугали собаки и она где-то прячется. Тогда отец тщательно обыскал столовую и начал переводить туда животных. И вот тут обнаружил в уголке незнакомую собаку. Почти щенка, хотя и довольно крупного для терьера. Он осторожно погладил собаку и та вдруг превратилась в потерянную дочку. – Ты меня нашел! Теперь ты прячься! – радостно сообщила она онемевшему от потрясения отцу. Ну конечно… они радовались. Дар адапта очень редкий и ценный, за многогранность возможностей и способ сохранения запаса энергии считается магией высшей пробы. Но все же настрого запретили Алье так делать. Известны случаи, когда необученные малыши, в пылу игры или от испуга создавали на себе кокон, который приводил к их гибели.

– Я знаю. У меня был наставник.

– Кто? – живо заинтересовался Джин.

– Это секрет, и я не знаю, можно ли его тебе раскрывать.

– Ну и ладно… теперь это неважно. Так вот… ты была слишком живым ребенком, и запретов не любила. И несколько раз пряталась… в коконы самых разных животных, каких видела. Родители объясняли, наказывали и все-же прощали. Но когда, выйдя с тобой на прогулку мать вдруг увидела рядом медвежонка, а сосед побежал за сетью, чтоб его поймать, отец посадил тебя под замок. И послал письмо в южный орден с просьбой о помощи. Вскоре пришёл ответ, к нам заедет магистр, собирающий учеников закрытой школы магии. Все они живут неподалеку и возвращаются в обитель после каникул.

– И родители отдали двухлетнюю дочь? – переспросил я, еще не веря, что такое может быть.

– Да. – жестко глянул ментал, – а нужно было ждать, пока с ней случится беда?

– Можно подумать, это помогло! – немедля ответил ему таким же взглядом.

– В том не было ничьей вины… – похоже, за эти годы он успел сделать выводы, поверить в их незыблемость и не собирался подвергать сомнению.

Ни сам, ни позволять кому-либо ещё.

Однако я помнил другое… хотя никому не рассказывал. Прежде оно часто приходило во снах, до того разговора с королевой-матерью. Тогда я и сообразил, что это рвутся наружу воспоминания и постепенно размотал спутанный клубок из обрывков мыслей, чувств и слов.

– Пойми, Алья, – через некоторое время заговорил брат, – в ту зиму мать ждала ребенка. Тогда я и сам не понимал, зачем нам еще братья… и даже осуждал ее. Самому теперь стыдно… но ничего не изменишь. Отвезти тебя мог бы я… но не стал просить учителя продлить каникулы. Наоборот, уехал на день раньше. А Манред с семи лет жил у бабушки… с того дня, как погиб дед, за ней нужно было присматривать…

– Кто такой Манред? – тихо спросил я, уже припомнив, что Джину тогда было восемнадцать лет.

– Брат… он на три года младше меня. И отец не мог уехать… мать чувствовала себя неважно и оставить на нее хозяйство он не решился. Конечно, можно было нанять помощника, но тогда мы жили небогато. А главное – отца заверили, что сопровождающий детей маг очень опытен и все будет хорошо. Я сам потом ездил на допрос… мать слегла и отец сидел с нею. Нинерт согласился на просмотр памяти под гипнозом… ты ведь знаешь, что себе люди не лгут?

– Знаю.

– Первые сутки вы ехали спокойно. Тебе понравился дормез, особенно гамаки для детей… и дети тоже понравились. Их было четверо, две девочки и два мальчика, от шести до восьми лет. На ночь Нинерт остановился у знакомого мага в предместье Резвилла. На следующий день выехали спозаранку, тебя он принес спящую, завернутую в одеяло. И сначала все было хорошо, но, когда остановились на обед в одном из имений, где меняли коней и возницу, ты устроила скандал. Кричала что это не дом, он обманщик и ты хочешь к маме. Нинерт только не плясал, все остальное делал. И фокусы показывал, и конфет выдавал на выбор, и обещал покатать на пони, на верблюде и на лодке. Но ты рыдала и не сдавалась… даже я и то бы столько не выдержал.

– Почему даже ты?

– Потому что нянчился с тобой… когда приезжал на каникулы и умел уговаривать. Хотя никогда не видел такой истерики.

– А сообразить, что у ребенка сработала интуиция и он понял, что лишился самого дорогого, ваш хваленый воспитатель не мог?