Выстрел

Затем он нарисовал «X» внутри самого маленького круга мишени. Буква получилась примерно в полтора дюйма высотой и в дюйм шириной из-за наклонного почерка. Кэш оставил мишень на стойке, а сам вышел в соседнее помещение, откуда доносилось гудение холодильника. Через минуту он вернулся с винтовкой. Это был «Ремингтон М-24» с оптическим прицелом «Люполд ультра» и передней сошкой. Стандартное снайперское оружие морской пехоты. Винтовка была в превосходном состоянии, хотя из нее много стреляли. Кэш положил ее на стойку, извлек магазин и показал, что он пуст. Привычка, осторожность, профессиональная вежливость.

— Мое оружие, — сказал он. — Пристреляно ровно на триста ярдов. Я это делал лично.

— Годится, — сказал Ричер.

Так оно и было. Бывший морской пехотинец, который в 1978 году занял на соревнованиях третье место, знает, как подготовить винтовку.

— Один выстрел, — сказал Кэш.

Он вытащил из кармана один патрон и показал Ричеру. Это был патрон для винчестера калибра 0,3. Для спортивной стрельбы. Кэш поставил его на «X», нарисованный на бумажной мишени. Патрон полностью скрыл букву. Кэш улыбнулся. Ричер улыбнулся в ответ. Он принял вызов. Он все прекрасно понял: «Попади в «X», и я буду говорить о Джеймсе Барре».

«Что ж, здесь можно обойтись хотя бы без рукопашного боя», — подумал Ричер.

— Ну пойдем, — сказал он.

Снаружи воздух был неподвижным и прохладным. Отличная погода для стрельбы. Нет горячих воздушных потоков, которые мешают летом. Нет ветра. Кэш нес винтовку и мишень, а Ричер зажал патрон в ладони. Они сели в «хаммер» Кэша, и тот включил двигатель.

— Вам нравится эта машина? — спросил Ричер, перекрывая шум дизельного двигателя.

— Честно говоря, не слишком, — ответил Кэш. — Я бы предпочел седан. Однако это вопрос имиджа. Клиентам нравится «хаммер».

Их окружали пологие холмы, поросшие чахлыми деревьями. Кто-то при помощи бульдозера выровнял местность и сделал на ней широкие прямые участки. Каждый из них имел длину в несколько сот ярдов, и все они располагались параллельно друг другу. И каждый являлся стрельбищем. Участки разделяли естественные холмы и насыпи, также сделанные с применением бульдозера. Все вместе напоминало необустроенное поле для гольфа. Частично земля оставалась голой, частично заросла травой. Окрашенные белым камни обозначали проходы для машин и пешеходов.

— Моя семья много лет владеет этой землей, — сказал Кэш. — Однако устроить здесь стрельбище — моя идея. Я решил, что у меня все будет как у профессиональных игроков в гольф или теннисистов. Ну вы знаете, сначала они выступают сами, а потом открывают школы.

— И у вас получилось? — спросил Ричер.

— Пожалуй, нет, — сказал Кэш. — Люди приезжают сюда учиться стрелять, но убедить их, что они не профессионалы, все равно что вырвать зуб.

Ричер увидел три пикапа, припаркованные возле трех разных стрельбищ. Парни, которые приехали к восьми, уже старательно тренировались. Все они лежали на циновках из кокосового ореха, стреляли, делали паузы, успокаивали дыхание и снова стреляли.

— На жизнь хватает, — сказал Кэш, словно отвечая на вопрос, так и не заданный Ричером.

Он съехал с основной колеи и преодолел триста ярдов вдоль пустого стрельбища. Остановив машину, закрепил мишень, вернулся к «хаммеру», развернул его и поехал обратно. Аккуратно припарковав машину, заглушил двигатель.

— Удачи, — сказал Кэш.

Некоторое время Ричер сидел неподвижно и волновался гораздо сильнее, чем обычно. Сделав несколько глубоких вдохов, он ощутил присутствие в крови кофеина. Едва заметное, микроскопическое возбуждение. Четыре чашки крепкого кофе — не самый лучший способ подготовиться к точной стрельбе на дальнюю дистанцию.

Впрочем, речь шла всего лишь о трехстах ярдах. Триста ярдов, хорошая винтовка, прохлада, отсутствие ветра. Почти то же самое, что прижать дуло к центру мишени и нажать на курок. Он мог бы это сделать с закрытыми глазами. С точностью стрельбы у него не могло возникнуть никаких проблем. Все дело в ставках. Он хотел заполучить кукловода сильнее, чем кубок морской пехоты десять лет назад. Намного сильнее. И он сам не знал почему. В этом и заключалась причина волнения.

Ричер выдохнул. Всего триста ярдов. Не шестьсот. Не восемьсот. И уж тем более не тысяча. Ничего сложного.

Он вышел из «хаммера» и взял винтовку с заднего сиденья. Отнес к циновке. Аккуратно положил и тщательно установил сошки. Наклонился и зарядил ее. Улегся на циновку и немного полежал. Потом прижал приклад к плечу. Наклонил голову вправо, затем влево. Огляделся. Ему вдруг показалось, что он остался один на ничейной земле. Ричер опустил голову, закрыл левый глаз и приложил правый к оптическому прицелу. Левой рукой нажал немного вниз и назад, устанавливая дуло. Теперь у него была тройная опора. Сошки и плечо. Надежно. Он раздвинул ноги и развернул стопы так, чтобы они лежали на циновке. Слегка подтянул К себе левую ногу и вдавил подошву в циновку, чтобы окончательно зафиксировать положение. Затем расслабился. Он знал, что должен выглядеть как человек, в которого стреляли, а не как готовящийся стрелять.