Выстрел

Ричер кивнул. Результаты у Чарли были хуже, чем у Джеймса Барра. Значительно хуже. Совсем слабый стрелок. На одной мишени было всего четыре попадания, и все вне внутреннего круга, по одному в четырех квадрантах. На тридцати двух мишенях набралось лишь восемь попаданий во внутренний круг. И только одна пуля угодила в самый центр. Случайная удача или ветер, неожиданный поток горячего воздуха. Семь пуль легли у самого края мишени. Остальные — в самые разные места. Большинство вовсе ее не зацепили. Чаще всего Чарли удавалось попасть в белое кольцо между двумя внешними черными кругами. Очень слабые результаты. Однако его попадания не были случайными. Ричер уловил необычную закономерность. Он целился, но промахивался. Может быть, у него астигматизм.

— А какой он человек? — поинтересовался Ричер.

— Чарли? — спросил Кэш. — Чистая доска. Ничего нельзя прочитать. Если бы он лучше стрелял, то производил бы впечатление человека опасного.

— Невысокий?

— Да, маленький. Странные волосы.

— А они много разговаривали между собой?

— Не слишком. Просто два парня из Индианы, которым нравилось стрелять из снайперских винтовок. Здесь таких немало.

— А вы наблюдали за их стрельбой? Кэш покачал головой.

— Я уже давно научился не смотреть, как стреляют мои клиенты. Люди воспринимают это как критику. Я всегда готов помочь, но никто ко мне не обращается.

— Барр приносил свои патроны?

— Да, довольно дорогие.

— И его винтовка была не из дешевых.

— Он ей соответствовал.

— А из какого оружия стрелял Чарли?

— У него была такая же винтовка. Словно они вместе их покупали. Но в его случае это была комедия. Как если бы толстяк приобрел себе гоночный велосипед из углеродного волокна.

— А у вас можно стрелять из пистолета?

— Да. Одно стрельбище даже под крышей. Клиенты там тренируются, когда идет дождь. А в остальное время они могут выбрать любое место. Я не люблю пистолеты. В них нет искусства.

Ричер кивнул, и Кэш сложил мишени Чарли в стопку, стараясь сохранить порядок дат, потом убрал их в ящик с буквой «С».

— Смит — распространенная фамилия, — сказал Ричер. — Мне кажется, самая распространенная в Америке.

— Это его настоящая фамилия, — ответил Кэш. — Чтобы стать членом клуба, человек должен показать свои водительские права.

— А откуда он?

— Акцент? Я бы сказал, что с севера.

— Могу я забрать одну из мишеней Джеймса Барра?

— Черт возьми, зачем она вам?

— В качестве сувенира, — ответил Ричер. Кэш не ответил.

— Барр не вернется, — сказал Ричер. — Тут нет ни малейших сомнений. И если вы хотите прикрыть свою задницу, то вам лучше выбросить его мишени.

Кэш пожал плечами и занялся картотекой.

— Дайте самую свежую, — сказал Ричер. — Так будет лучше всего.

Кэш просмотрел стопку, вытащил одну из мишеней и положил на стойку. Ричер взял ее, аккуратно сложил и засунул в карман.

— Удачи вам с вашим приятелем, — сказал Кэш.

— Он мне не приятель, — ответил Ричер. — Но все равно спасибо за помощь.

— Всегда рад вам помочь, — сказал Кэш. — Теперь я знаю, кто вы такой. Я узнал вас, когда вы взяли в руки винтовку. Никогда не забываю позы человека, изготовившегося к стрельбе. Вы выиграли Открытый чемпионат через десять лет после того, как я участвовал в соревнованиях. Я наблюдал из толпы. Ваше настоящее имя — Джек Ричер.

Ричер кивнул.

— Очень любезно с вашей стороны, — продолжал Кэш, — что вы не стали упоминать об этом, когда я сказал, что занял третье место.

— У вас были более серьезные соперники, — заметил Ричер. — Со мной соревновались бездельники.

Ричер заправился па последней бензоколонке в Кентукки, наполнив бак «мустанга». Потом позвонил Хелен Родин из телефона-автомата.

— Полицейский все еще у вас? — спросил он.

— Теперь их двое, — ответила она. — Один в вестибюле, другой у двери моего офиса.

— Франклин уже в деле?

— С самого утра.

— Он что-нибудь раскопал?

— Ничего. Пятеро самых обычных людей.

— Где находится офис Франклина?

Она дала ему адрес. Ричер посмотрел на часы.

— Встретимся у него в четыре часа.

— А что удалось узнать в Кентукки?

— Все еще больше запуталось, — ответил Ричер.

Он переехал на другой берег Огайо по тому же мосту, пока Шерил Кроу снова пела о том, что каждый день — это извилистая дорога. Он усилил звук, свернул налево и покатил на запад.

Карты Энн Янни показывали «клеверную» развязку в сорока милях впереди. Там он свернет на север и два часа спустя промчится мимо города на высоте в сорок футов. Это показалось ему более разумным, чем испытывать удачу на улицах. Ричер понимал, что Эмерсон начал злиться всерьез. А в середине дня и вовсе придет в ярость. Ричер бы пришел. Ведь он был Эмерсоном в течение тринадцати лет. В такой ситуации он бы уже начал снимать шкуру со своих подчиненных, выпустил бы всех полицейских на улицы, использовал бы резервы.