Выстрелы на пустоши

– Сначала нужно рассказать полиции. Они отрабатывают версию о причастности Свифта к убийствам девушек.

– Наверное, ты прав. Дневник им хотя бы показывать не придется?

– Скорее всего, придется. А что такое? Там есть то, что ты хотела бы скрыть?

– Еще бы!

– Что-нибудь нелегальное?

– Нет, просто кое-какие слишком личные записи.

– Восемь человек застрелено. Полицейские непременно захотят посмотреть.

Разговор внезапно прерывается вторжением посторонних: два журналиста и фотограф зашли в магазин и требуют кофе. Мартин просит у Мэнди разрешения воспользоваться телефоном. Кивнув, она переключается на покупателей, а он идет в ее кабинет и звонит Беттани на мобильный. Сиднейская коллега отвечает после третьего гудка.

– Мартин? Это ты?

– Да, я.

– Видел уже статью? Я вчера с обеда пыталась дозвониться. Не получил моих сообщений?

– Ты бы предупредила…

Повисает пауза.

– Мартин, извини… в смысле, вдруг этот коп был одним из твоих источников. Мне позвонил Макс, сказал, что такое нельзя оставлять без внимания.

– Ясно. Зря не проверял сообщения.

– Ты все еще живешь в «Черном псе»?

– Да. Наверное, выходил куда-нибудь, когда ты звонила.

– Понятно. Подвернулось что-то получше, да? – Она смеется. – От кого? Опять та симпатичная фотокорреспондентка из Мельбурна?

– Если бы. Послушай, у меня тут возникли проблемы. Только что получил новую информацию. Похоже, наш Байрон Свифт непричастен к убийству немок. По крайней мере, к их похищению – точно.

– Вот дерьмо! Откуда узнал? Копы? Они еще с тобой разговаривают?

– Нет, не от копов. Но придется им рассказать.

– Ладно, что там у тебя стряслось?

– Сущая мелочь: в моей статье Свифт, считай, обвинен в гибели девушек.

– И это проблема? Парень мертв, за клевету не привлечет. К тому же он и так раньше времени свел в могилу пятерых. Ступай, скажи копам и займемся твоей завтрашней байкой. – Беттани, шутя, передразнивает голос теледиктора: – «Геральд» продолжает расследование убийства двух немецких туристок в Риверайне и поставляет полиции новые важные сведения. – И добавляет уже обычно: – Только придержи до вечера, ладно? У полиции на нас зуб, не слили бы конкурентам.

– Н-да, и впрямь. – Мартин не в силах сдержать усмешку. – Просто неприятно, что мы дали ложную информацию. И Макса это тоже не порадует. Ты же знаешь, какой он ярый приверженец фактов.

– Насчет него – у меня есть для тебя хорошая новость и плохая новость.

– Звучит зловеще. Что там у тебя?

– Сначала хорошее: сведения ищеек подтверждают твою правоту. Мы поговорили с тем, кто знал настоящего Байрона Свифта, и наш – не он. Так что с человеком без прошлого ты попал в яблочко. Собственно, это одна из причин, почему я тебя вчера разыскивала. Не знаю, заметил ли ты, но я для большей убедительности вставила в твою статью о нем несколько абзацев.

– Спасибо. Премного благодарен. А что за плохая новость?

– Ищейки не нашли никаких доказательств того, что Харли Снауч когда-либо сидел в тюрьме, судился или побывал под следствием по обвинению в изнасиловании – по крайней мере, в последние тридцать лет. Ничего в записях суда, ничего в газетных архивах. Фактически он вообще никогда не привлекался. Ни в Новом Южном Уэльсе, ни в Виктории. Мы сейчас ищем в Квинсленде и Южной Австралии.

– Ничего себе! Они уверены? Черт, я же видел у него тюремные наколки! Мы, считай, обвинили Снауча в убийстве девушек, хотя копы ничего ему даже не предъявили. Да еще и приписали изнасилование! Макс в курсе?

– Да. Лезет на стену. Тебе с ним лучше пока не разговаривать.

– Я же тогда сказал Максу, что Снауч отрицает отсидку.

– Вот как? Уверен? Макс говорил, что Снауч отрицает изнасилование, а не тюремный срок за него.

– Что?

– Ну да. Он сказал, что мы спокойно можем использовать эту информацию. Только попросил называть Снауча обвиняемым в изнасиловании, а не насильником, пока мы не выясним, что там было именно оно, а не сексуальные приставания или еще какая-нибудь мелочь. – Выдержав паузу, Беттани продолжает: – Видимо, вы двое разговаривали по испорченному телефону.

У Мартина обрывается сердце. Похоже, он не только напутал с фактами, но и каким-то образом сделал Макса причастным к своей ошибке.

– Черт! Остуди его там, ладно? Снауч жил с этими обвинениями годами, не пытаясь кого-либо привлечь к суду. Проклятье! И глянь, может, удастся смягчить Макса и насчет новой промашки: его не порадует, что Байрон ни при чем в деле с автостопщицами.

– Предоставь Макса мне, Мартин. Пока «Геральд» задает тон, с ним все будет в порядке.

– Наверное, ты права.

– Что-нибудь еще? – спрашивает Беттани.

– Только одно: твоя статья, та наводка от «Блюстителей порядка». Наверно, получила информацию от сиднейских копов?

– Угадал. Явно торопятся прикрыть свои задницы. Норовят свалить вину на Уокера.

– Знаешь, кто эти люди?

– Нет. Все поступило из полицейского отдела по связям с общественностью.

– То есть слив информации, одобренный кем-то наверху? Попытка очернить Уокера?

– Похоже. Но это лишь между нами, ладно? Я не могу себе позволить их злить.

– Понимаю.

– И давай постараемся впредь держать друг друга в курсе.