Вытри моё лицо (Сборник рассказов)

Ace Вытри моё лицо (Сборник рассказов)

DIAMOND ACE

"ВЫТРИ МОЁ ЛИЦО"

Сборник рассказов (2014-2016)

Сюрреализм, современная проза, контркультура

Каждому, кто решил проснуться .

НОЛЬ СОННИ

Вечность не замечает таких, как Сонни.

Она оставляет им нули и голод, отдавая

секс, наркотики и счастье прекрасным недоумкам,

которым всё равно, где и сколько вселенных они просрали.

Вечность не замечает таких, как Сонни, редуцируя

вероятность никому не нужного порядка.

   Сонни - двенадцать, но он точно знает, что вода и песок сгодятся для строительства небольшого лазарета для насекомых. Тринадцать с половиной сантиметров в длину, семь - в высоту, в ширину - девять. Пять отделений без игрушечных санитаров вымышленной лечебницы: для бабочек и перевязки крыльев, муравьёв и массажа постпетиолей и мезонотумов, крохотный инкубатор на сто двенадцать яиц, коридор вечных очередей и психиатрический корпус - три сросшиеся ганглии нуждаются в особом уходе.

   Ведь они считают и складывают.

   Видят и мыслят.

   Как Сонни и его друг - семилетний Оливер с жёлтой лопаткой в опухших ручонках:

   - Мама говорит, ты болеешь, и мне нельзя с тобой играть, - бурчит мальчуган, бесцельно выкапывая бесформенную яму. Возможно, для тех пациентов, которым не хватит докторов.

   Но Сонни молчит, отмечая семнадцать слогов в бессмысленном предложении. Зато мать Оливера высунула покрасневшую шайбу в окно серой многоэтажки, громко отлепила герпес от коричневой бутылки и наблюдает за тем, как её сынок не должен играть с больным приятелем.

   Делай, как я говорю, а не как делаю.

   Фликкер-шум. Грязно-жёлтые кусты помехами шипят за спиной, дождь усиливается, размывая перспективу и редкие деревья в сотне метров от строительной площадки. Ветер сдувает еще сухие песчинки, значит, трёх минут хватит, чтобы ливень смёл небольшой госпиталь вместе с Оливером, который вот-вот провалится в собственную могилку, усердно вырывая комья пластмассовым клинком и отбрасывая те в сторону. Руки Сонни трясутся. У него нет времени, ведь сестра уже утягивает пацана домой, чтобы тот не простыл. Она делает это молча, зная, что брат не отреагирует ни на один из приказов. Внутри мальчика остаётся только пустота и жалость.

   Внутри пустоты есть еще что-то.

   Какое-то подмножество эмоций и ярости в мыльном пузыре. Иногда Сонни хотел сломать собственные рёбра, чтобы этот пузырь наконец лопнул и разлился по прокуренному телу Миссис Мамы, срывавшей обои, исписанные рядами и суммами, непонятными ей символами, но доступными цифрами, пусть и не имеющими для неё значения.

   Миссис Мама умела считать лишь до пяти тысяч.

   Шаг - десять, двадцать, пятьдесят и сто.

   Больше всего на свете она хотела досчитать до пяти тысяч, но подчас уговаривала себя на героин, или рогипнол, или хотя бы прозак, отнимая на калькуляторе то, что Сонни мог списать внутри одной секунды, понимая: деньги нужны, чтобы их тратить, но не разумея, на что. Тем более столь крупные значения для бездарной нахлебницы, успевшей продать удачный фенотип его отцу - Мистеру Папе, работающему на фабрике. Почти миллионеру в кругах отбросов, занятых сжиганием мусора на городской свалке.

   В каждом городе есть фабрика, свалка и склад.

   Производить, хранить и избавляться.

   Они нормальные. Сжигатели мусора, упаковщики, кладовщики. Генетически выверенные, но морально изношенные. Они могут говорить и приспосабливаться, хоть и с трудом представляют солнечную систему. Насколько убедителен Господин Олдман, настолько спокойными они себя чувствуют. Правильность событий является им неизбежной. И даже если скажут, что планета - это конец, а дальше - темнота, они разольют это по всей коре головного мозга и передадут потомкам в точности до интонации Господина О.

   Мерила и нормы, эталона бюро мер и весов, Главнокомандующего Господина О.

  

   Новый день для Сонни - это четыре тысячи четыреста пятьдесят второй отрезок, условно поделённый на часы. Его утро - кавалькада универсальных процедур: чистка зубов, молчание, завтрак и поход в магазин с сестрой, страхующей избирательно невнимательную Миссис Маму. Глаза женщины - радар минимальных значений.

   Ведь её мечта - это пять тысяч.

   Нормальная Вирджиния держит Сонни за руку, а сама листает плейлист в поисках подходящего шоппингу саундтрека, позволяя матери спокойно выгребать дерьмо с полок. Дабы оставить в уме несколько десяток на валиум, трамадол или клоназепам, требуется особая сноровка: знание дна и его рельефа.