Выжившая из Ходо

Никто из друзей не стал меня отговаривать. Последние дни я старалась вести себя почти нормально, и Винсент приседал на ухо Шону, рассказывая о том, что это целительное влияние увлечения культурой Рибена. Все-таки Шиясса до того, как я оказалась в ее теле, доставляла брату немало проблем. Только поэтому он, кажется, хватался за любую возможность улучшить мое состояние. Мне надоело все время изображать сумасшедшую или отмалчиваться, поэтому я тоже была рада новой «легенде» от Вина.

А вот Стэндиш, увы, слишком много видел и ни в какую легенду верить не будет. Впрочем, доказательств у него тоже нет. Но игра перейдет на новый уровень. А там поглядим.

Наконец Святой лениво поднялся с земли и направился к своим сумкам. Вытащил сверток с катаной и неторопливо отбросил ткань. Я не сдержалась и бросила на оружие алчный взгляд.

– Эта игрушка тебе нравится больше, чем та, что в твоих руках? – насмешливо уточнил он.

Я молча кивнула. Мы отошли в сторону и обнажили клинки. Над поляной разлилось напряжение. Первым замахнулся Стэндиш. Я отразила прямой удар в голову и попыталась контратаковать. Звон стали наполнил воздух. Святой явно не надеялся на достойный отпор. Две недели я старательно сдерживалась и совершала ошибки, но сегодня настал момент показать всю свою силу.

Наверное, я никогда не смогу победить его в бою на нуамьеннских клинках. Там он нечеловечески быстр. Но с катаной духа мужчина не умел управляться так ловко, оружие было ему чуждым. Кроме того, катана учителя не была предназначена для светлой магии, которой охотник его наполнял. И это работало против Стэндиша. Только тот об этом не знал. А вот я знала.

Самым сложным оказалось подставиться. Я осознанно пропустила удар и не до конца разорвала дистанцию. Кончик клинка Святого чиркнул по моему плечу. Царапина крохотная, но мне хватило. Стоило первой капле крови выступить на моей коже, как ночь окрасилась в зеленые тона. Прежде чем в груди начало разгораться предательское жжение, я направила свою силу в клинок, пробуждая духа. Времени было очень мало. Всего на миг лезвие катаны Тайджу вспыхнуло зеленью. В два быстрых шага я сократила расстояние между собой и охотником, лязгнули гарды катан, соединяясь. Мощным толчком я отбросила Стэндиша назад и приставила к его горлу острие своего клинка. Зеленое сияние вокруг лезвия погасло, а в моей груди начало разгораться жжение.

В глазах Святого светилось удивление, и видеть его было очень приятно. Я медленно опустила клинок и напомнила:

– Вы обещали.

Стэндиш вбросил катану в ножны и хмуро ответил:

– Ничего я тебе не обещал. Подумаю.

– Это нечестно! – взвилась я.

Винсент поддержал меня:

– Зачем вам это старье? Катана Тайджу наверняка лучше…

– Что бы ты понимал, мальчик, – мрачно зыркнул на него Святой. – Это катана Соджи Мисуто, величайшего мечника. Создана лучшими кузнецами рода. Никакой новодел Тайджу не сравнится с ней.

Шон косился на меня с опаской, и я поняла, что сейчас как никогда будет уместно зарыдать. Я медленно вложила свой клинок в ножны и, стараясь подавить злость, сказала:

– Это нечестно. Я буду жаловаться герцогу. Вы сказали, что согласны.

– Сказал, но не обещал.

Кажется, его забавляло мое упорство. Меня захлестывала злость. Я не могла оторвать взгляда от рукояти катаны за его поясом. Наверное, стоило вспомнить что-то плохое и выдавить из себя слезу, поддерживая свой образ сумасшедшей. И я вспомнила. Вот только заплакать не вышло.

Перед моими глазами все еще стояла картина того дня. Бой вышел особенно жестоким, наша армия отступала. Когда учитель Соджи увидел, что боевой дух войска падает, то лично повел их в бой. Я была слишком далеко, чтобы помочь. Темная и светлая магия полыхала вокруг, и сталкивались клинки. А когда свет рассеялся, единственное, что я успела увидеть, – это как заклинание Святого врезалось в незащищенную грудь моего учителя, а затем туда же вошел обоюдоострый нуамьеннский клинок. С поля боя меня утащил отец. Тогда я горела жаждой мести, но война развела нас со Стэндишем по разным фронтам, а затем наступило перемирие.

И вот теперь убийца моего учителя стоял передо мной. Я была обязана ему жизнью своего нового жалкого тела, а он нагло ухмылялся, отказываясь от своих слов. Я не сразу поняла, что сжала ножны своей катаны так, что побелели костяшки пальцев. Медленно выдохнула, пытаясь погасить пожар в груди. Затем развернулась и опрометью бросилась в лес.

– Шия, вернись! – крикнул мне вслед Шон.

«Мия!» – позвал Тьен.

Но я не послушалась. Пусть побегает полночи по лесу за душевнобольной полуэльфийкой. В следующий раз подумает, прежде чем что-то говорить! Меня душила злость. Я неслась, не разбирая дороги, жжение в груди медленно угасало. Наконец остановилась на какой-то поляне рядом с быстрым говорливым ручейком и, тяжело дыша, принялась остервенело рубить клинком стволы молодых деревьев. Затем молча подошла к воде и опустилась на траву.

Тьен выскользнул из темноты первым и положил голову мне на плечо.

«Святой сейчас будет здесь», – предупредил он.