Жадный до женских тел и имевший их в примерном количестве причём недурного качества, Бродский в своих творениях оставлял пизду без достойного внимания. А когда всё-таки поэтически замечал её, то восхищения там не наблюдалось, а скорее ирония или шутка. А за это пизда мстит…
Многие красивые женщины всегда готовы to fuck the fame (ебать славу). И это одна из главных причин, почему мужчины рвутся к славе. Так женщине лестно послушать изощрённые комплименты её красоте, а также почувствовать себя умной или утвердиться в своём уме, поддерживая разговор с гением. Ей лестно появиться с ним в обществе, чтобы все видели, что гению хватило ума выбрать именно её. Всё это так. Но для яркой умопомрачающей ебли она находит себе здорового и выносливого самца со значительным хуем, но с которым ей подчас нечего сказать во время кратких передышек между оргазмами и с которым ей было бы стыдно появиться в разумном обществе.
Интересно, возгорались ли похотью к Бродскому женщины, абсолютно чуждые литературе или просто не знающие, что он знаменитый поэт? Впрочем последнему он не позволял длиться больше двух секунд после знакомства.
Однако долгая речь в какой-то момент надоедает любой любовнице.
Бродский поведал Эллендее, одну из причин почему Марина не пожелала с ним жить:
Я так и слышу, как Марина бросает Бродскому: Не еби мне мозги!
А он продолжает ей зычно читать
По его рассказам, Марина – человек тишины, и её подавляла сила его личности, шум его речи.
Вот почему Бродский так возненавидел Вознесенского, когда прочитал его стихотворение: Тишины хочу, тишины…
Бродский не мог соблазнить женщин ни красотой, ни силой, ни стройной мускулистой фигурой, ни свежестью дыхания, ни изяществом движений, ни элегантной одеждой, ни деньгами. Бродский являет собой классический пример мужчины, соблазняющего женщин исключительно с помощью речи. А речь его была не только прямая, но и длинная, толстая, твёрдая и чрезвычайно красивая.
Мужчинам везёт, что женщины, охотящиеся за лучшими генами, отдаются за разнообразные мужские достоинства. Это прелестный женский атавизм – в древних племенах, женщина, желая родить полноценного ребёнка, совокуплялась с самым сильным мужчиной племени, потом с самым умным, потом с самым храбрым, затем с самым красивым и т. д., пребывая в наивном убеждении, что ребёнок унаследует качества всех, чьё семя в ней забродило.
Женщинам значительно сложнее, ведь Бродский как и всякий нормальный мужчина, убежал бы от некрасивой, жирноватой, нездоровой, непрерывно курящей женщины, как бы сладкоречиво она ни звала его к себе в постель.
Так что завершу-ка я своё исследование о Бродском восхвалением красавиц, которые раздвигают ноги не только для богатых и юных красавцев.
Выполнение обещания
В результате моих гипотез и откровений по поводу сексуальной жизни Бродского, на меня смертельно рассердилось несколько женщин, которые были его близкими знакомыми. Причину своего гнева они мне, разумеется, не пожелали объяснять, но я думаю, что не ошибусь, если предположу, что мои сексуальные фантазии, там описанные, могли оказаться близкими к реальности. А реальность, как известно, бывает весьма болезненной.
Что бы там ни было, но в тексте воспоминаний госпожи Проффер имелась такая фраза:
Эта "четвертушка" никак не укладывалась в целое.
В России эта книга (перевод на русский) кричала и шумела на каждой полке книжного магазина и окнах книжных сайтов.
А вот в США оригинал вышел в маленьком научном издательстве, чуть ли не позже, чем русский перевод. Интересна книга эта только для крохотной группы славистов, да и то не для всех. Библиотеки в Миннеаполисе её даже не закупили, и пришлось мне её доставать по межбиблиотечному фонду из Чикаго:
Так вот, на стp. 83 есть такая фраза:
Фраза "a bad quarter of an hour" – это идиоматическое выражение, которое означает "краткое время тягот", "короткий период неприятностей", "нервная ситуация".
Следовательно, перевод должен был быть таким: "когда наступали неизбежные выяснения отношений…" (речь-то всё о бабах)
Теперь видно, что в этом месте русский перевод оказался не литературным, а дословным. Бродский бы им этого не простил.
Впрочем, хватит мне фантазировать о Бродском. Пусть живёт.