Взаперти

– Если ты его разбил – выкину, – сердито обещаю котенку.

Нам обоим везет, телефон хоть и выключился, но даже не треснул. Недоверчиво перечитываю оповещение, включаю ноутбук. Вчера «гости Эрика Уотс и Эмори Лэнг» упорно не хотели идти в бокс, а теперь решились, почему? Представляется Рика, закончившая интервью с Элом и рвущаяся к новым жертвам. Фыркаю. Она, конечно, хорошая журналистка, но спорила со мной из морально-этических соображений.

Смирившись с тем, что спать больше не придется, опускаюсь в кресло, смотрю, как гости лезут на первую горку. Усложнение в их случае к месту, хоть какие-то проблемы появились.

Рика по-кошачьи щурится, гипнотизируя шипы взглядом.

– Пошли!

Синхронизация идеальная, вот только нацелились на один и тот же уступ. Мори отстает на полсекунды и даже не пытается схватиться за напарницу, вместо этого впиваясь пальцами в гладкую поверхность стены. Съезжает, повисая на цепи наручников, Рика стискивает зубы, обнимая уступ двумя руками, смотрит вниз.

– Осторожно!

Мори и сам догадывается поджать ноги. Становится на шипы с таким безмятежно-сосредоточенным выражением, словно задачу решает. Оглядывается, успевает зацепиться за опоры прежде, чем ловушка скроется в стене. Рика нервно смеется:

– Это, конечно, было охрененно пафосно, но давай ты как-нибудь побезопасней будешь действовать!

Мори смотрит непонимающе:

– Что ты имеешь в виду? Я не рисковал.

– Хватайся за меня, придурок, если срываешься!

– Я не могу, – логично отвечает Мори, – браслеты бьют током.

Но глаза все-таки отводит. Рика дергает плечом:

– Будто это помешало Элу подружку на руках тащить!

Мори бросает на кузину быстрый взгляд, Рика на мгновение теряет сердитое выражение, и я наконец замечаю фальшь. Их игра очень естественна, ведь они всю жизнь ее ведут. Но все же это именно игра.

Что происходит на восьмом? Переключаюсь. Спустя несколько долгих мгновений щелкаю микрофоном.

– Доктор Литтл, вам не кажется, что вы поступаете крайне неосмотрительно?

Бет вздыхает, продолжая плотно бинтовать плечо Эла. Тот вскидывается, но она качает головой, жестом прося не вмешиваться. Поднимает лицо к камере.

– Доброе утро, Дождь. Жаль, что ты меня заметил.

– Еще одно наказание они не переживут.

Я словно бы размышляю вслух, ярость внутри не желает разгораться, вместо нее наваливается усталость. Хочется спросить: «Бет, какого черта? Ты видела, я не позволил им умереть. Ты поняла, что я не убиваю. Так почему ты не доверила мне разобраться со всем этим?» Наверное, потому же, почему мне не хочется доверять тебе Элли. Я могу понять. Но Миротворец не может простить нарушение правил. Бет это знает.

– Они не просили меня приходить, – спокойно отвечает она. – Панель я сняла сама, когда остальные уже спали. Наказания заслуживаю только я.

– И Рика с Мори, которые решили тебя прикрыть, – мрачно добавляю.

– Ты уже наказываешь их за то, что они не послушались и не бросили раненых. Пожалуйста, не усложняй им тест. Лекарства кончатся.

– Это хороший урок, но я могу придумать и лучше. – Холодная улыбка наконец касается губ, сплетает пальцы, трогает сердце обжигающим льдом. – Элджернон, расскажи, каким было твое наказание.

Он смотрит исподлобья, упрямо сжимая губы. Бет кладет ладонь на перебинтованное плечо брата.

– Он тут ни при чем.

– Он – прекрасный способ наказать тебя, – усмехаюсь. – Разве не так? Рассказывай. Или я расскажу сам. Или, может, мне показать?

Эл вспыхивает, съеживаясь. Не хочешь вспоминать свою слабость? Стыдишься того, как быстро сломался? Этот стыд – тоже слабость.

– Я очнулся в боксе, – начинает он глухо. – От удара током. Миротворец сказал…

Он говорит слишком сухо, приходится подталкивать, задавать вопросы, требовать – красочней! Он втягивает голову в плечи, вижу, как крепче сжимаются пальцы Бет. Наконец она садится рядом, привлекает к себе брата, прерывая исповедь.

– Прости, что не пошла с тобой сразу.

Но не успеваю порадоваться своей победе. Доктор поднимает взгляд, с монитора на меня смотрят дула дробовика, на спусковом крючке которого уже лежит палец. Сообщает спокойно:

– Я ненавижу тебя, Миротворец. Ты угрожаешь заложнику. Это самая подлая из угроз.

В ее голосе неотвратимость смертельной инъекции – если попала в кровь, убьет в любом случае. В ее голосе обещание смерти. Но Миротворец не имеет права пугаться, даже когда Эдриану хочется обхватить себя руками, вжаться в кресло и признать, что гостья права. Миротворец, наоборот, наклоняется вперед, усмехается в микрофон:

– Значит, мы легко договоримся. Когда Эрика и Эмори так или иначе освободят бокс, ты пойдешь в него с братом.

– Я не брошу Элли одну, – отвергает мой ультиматум Бет. – У нее лихорадка, она не сможет сама пить лекарства.

– Тебе придется.

Найти нужную запись легко, вспыхивает экран телевизора.

– Не смотри, – просит Эл, и сестра отворачивается, лишь на миг задержавшись взглядом на картинке.

Но не слушать он не просил. Крик боли. Рыдания. Теперь Бет колотит мелкая дрожь. Она требует, с трудом разжимая сведенные зубы:

– Выключи.