Взаперти

Котенок запрыгивает на лежащий на коленях планшет, скользит по экрану. Аккуратно достаю его из-под лап Проблемы, смотрю на трещину, расползающуюся все дальше, – словно дерево обрастает ветками. Вздрагиваю, когда тихий бубнеж сменяется хохотом и шумом. На седьмом теперь большинство гостей, в комнату входит Элли. Электра. В руках у нее – сломанная камера.

Стискиваю зубы. Сестра. Это уже слишком.

– Ты будешь наказана, Элли, – сообщаю холодно.

Она вскидывает голову, как хищник, заметивший движение в траве.

– О, наконец-то! Как-то ты сильно задержался, тебе не кажется?

Игнорирую. Я сообщил, что хотел, и вижу, что это сработало, – лица, сиявшие опьянением вседозволенности, серьезнеют. Кто-то подходит ближе к Элли, – те, кто привык защищать. Другие, напротив, отодвигаются, делая вид, что они тут ни при чем. Она зло швыряет камеру на диван.

– Хорошо! Тогда я расскажу им. Ты ведь все равно меня накажешь?

– Ничто не помешает мне наказать тебя дважды. И всех, кто будет тебя слушать.

Зажмуриваюсь, осознавая, что сказал. Нет. Я не стану это делать. Иначе гости погибнут, переломанные в шестеренках моего противостояния с сестрой.

Признай, наконец, Эдриан, ты привез ее для себя. Полицейская старается подстроиться, как умеет, но Электра – твоя пара.

Ты рано отозвал дронов из города. Надо вернуть одного.

– Что рассказать? – интересуется Рика, пока я отправляю свободный коптер на прежнюю точку.

Заглядываю в экран как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мори предупреждающе стискивает плечо кузины. Надо же, сам, первый коснулся! К их счастью, моя сестра уже снова спряталась под маской:

– Не сейчас, ладно? Только если не будет другого выхода. Я не хочу, чтобы он всех наказывал. Как минимум, это сильно нас задержит.

И подмигивает так, что я начинаю сомневаться, правильный ли сделал вывод. Элли? Осталось ли там хоть что-то от нее? И если так, сестра, пожалуйста, пойми, наконец, почему ты здесь! Дай знать, что поняла.

В освободившийся бокс направляются Лекс с Винни, он на ходу пьет странную густую жидкость прямо из кастрюльки. На вид не слишком вкусно, но Винни аж жмурится от удовольствия, дует на поверхность, чтобы успеть проглотить побольше.

– Мы можем пойти позже, – улыбается Лекс. – Когда доешь.

Ее напарник качает головой, облизывается, ставя посуду на пол. Овсяный кисель? Меня передергивает от отвращения. Вспоминается: безвкусная, склизкая масса, ощущение тошноты, голода, но как раз, когда я решаю, что лучше хоть какая-то еда, чем ничего, миску выбивают из рук.

Сглатываю. На языке отвратительный привкус, но запить его нет времени, надо опять читать инструкцию. Хорошо, что это последний раз. Сегодня же потрачу пять минут и запишу для остальных этажей стандартную инструкцию, это сэкономит кучу времени.

Гости разделяются, я отхожу на кухню. Полощу рот, глядя, как Лекс быстро прокладывает маршрут. Странно, но в ее исполнении все эти «налево», «прямо», «стой» звучат не командами, а просьбами. Думаю, у этой пары вряд ли будут проблемы – самое сложное они уже пережили, и это были отнюдь не боксы. Но, конечно, именно в этот миг Винни делает лишний шаг и обзаводится длинной царапиной на руке. Хорошо, что рана не сквозная. Хорошо, что не по венам. Чертово тепловидение, в котором я не могу толком оценить рану.

Особенно хорошо, что его напарница – Лекс. Если Винни свалится, у нее не будет проблем с тем, чтобы попросить, а не пытаться угрожать, паниковать или еще как-то продавливать Миротворца.

Надо было навсегда включить везде пар и расслабиться.

Что их торопит? А, да. Время. Скоро полночь, после нее будет считаться, что они прошли на сутки позже. Теоретически. На практике я не вносил такие ограничения в программу. Вспомнив о программе и ограничениях, разблокирую следующий бокс, заодно включаю оповещения с камерами. На площадке пятого этажа теперь слепая зона. Спасибо, сестричка, то есть то, что ты не унесла с собой, ты разбила.

Самое обидное – следующий тест даже толком не усложнить, разве что… Вздрагиваю от пришедшей в голову идеи. Не усложнить, а заменить задание для нее. Это даже не сложно технически. Но… Странная мысль скребется в голове – ты мне этого не простишь. Вытряхиваю ее. Я не нуждаюсь в твоем прощении. Скорее наоборот.

Еще раз проверяю бокс. Винни уже добрался до своего командного пункта. Сквозь дыру в свитере видна длинная рана, тянущаяся от локтя к плечу, он останавливается, чтобы снять одежду и кое-как перемотать руку.

– Ты в порядке? – беспокойно спрашивает Лекс, переминаясь на пороге. Прямо перед ней ходят вверх-вниз шипы. Хорошо, что ей хватает терпения дождаться команды.

– Нормально, – откликается Винни, принимаясь за дело. Судя по всему, повышенная чувствительность у него еще не прошла, и даже самые слабые удары ощущаются, как иглы под ногти. Попытки перетерпеть их приводят только к тому, что руки начинают кошмарно дрожать.

– Так ничего не получится, Винни, – шепчу в микрофон.

Меня слышит Лекс, огрызается тут же:

– А ну отстань от него!

Словно я – хулиган-старшеклассник, отнимающий конфету у ребенка.