Взгляд Драматурга

Взгляд Драматурга

...

Я покажу вам, что вы недостойны своих фетчей.

Кристофер Эфлен

Глава 1. Бегун и внезапное знакомство

Немного полезной информации

Это черновик. Как следствие встречаются ошибки, опечатки, а порой странные сюжетные ходы и мелкие несостыковки. Однажды мы обернёмся назад и многое переделаем: что-то уйдет, другое останется, третье допишется. Поэтому вы читаете текст на свой страх и риск. Для нас этот формат - интересный эксперимент и, конечно, капельку больше.

Обновления примерно раз в месяц, могут быть чаще или реже. Пинать нас можно, даже нужно.

Приятного чтения!

Порой к вам приходят призраки прошлого. Люди, с которыми вы были знакомы раньше. Люди, с которыми связывало больше, чем общие друзья, «привет» и «пока». Люди, с которыми оказалось тяжело расстаться, даже когда дороги разошлись.

Просто давно, в начале пути, вы не умели ни говорить о своих чувствах, ни извиняться за ошибки.

Ирвин мечтал о семье. Я хотела в первую очередь ни от кого не зависеть.

Так и получилось.

Наши отношения, незрелые, непрочные и подтачиваемые червячком расстояния между университетами, утонули в пучине взрослой жизни. Остались одни взаимные обиды, ностальгия по ушедшей романтике и несколько подарков в картонной коробке.

Я не желала доставать эти воспоминания из дальних ящиков памяти. Особенно перед отъездом. Вскрывать иллюзорные конверты, переживать, прокручивать в мыслях...

Они приходили сами в такт покачиваниям электропоезда, несшего меня прочь от дома в Нотти.

Зачем Ирвин предложил встретиться? Думал посмотреть, как я теперь? Захотел показать, что у него всё классно? Пришел покрасоваться, какой он мужественный и крепко стоящий на ногах, несмотря на мое решение жить одной?

Интересно, ощутил ли Ирвин мстительное удовлетворение, увидев, что ничего не изменилось? Я по-прежнему засиживаюсь на работе допоздна, перебиваюсь по съемным квартирам, не хожу на свидания и не знаю, чего хочу.

Хотя, нет. Последний год я упорно шла к определенной цели.

Вчерашняя встреча принесла мне только головную боль и тяжесть на душе. Ирвин женился. Закрывая глаза, я будто наяву видела нарочито закатанные до локтей рукава рубашки и свадебный браслет на левом запястье.

Кусок шлокса! Хвастун!

От зациклившихся в голове кадров хотелось выключить мысли, как телевизор.

Я зачем-то взяла с собой свитер Ирвина. Он отдал его мне девять лет назад. Приехал на зимние каникулы[1], а я выскочила навстречу в одной пижаме.

Вскоре мы разбежались, но свитер остался.

Грустная история, правда? Люди встречаются и расходятся. Остаются лишь потертые красные свитера в черную полоску и ворох сожалений о не сказанном и не сделанном, или не сказанном и не сделанном по-другому, лучше.

Может, мне следовало попросить друзей вернуть Ирвину свитер… Однако в чемодане оказалось еще так много места, когда я сложила все вещи, что он улегся туда сам собой… Смешно. Моя жизнь умещалась в сумку сорок четыре на шестьдесят пять сантиметров и собиралась для переезда за жалкий час.

Состав слегка тряхнуло. Я едва не уронила книгу по вирдоскопии, которую пыталась читать, чтобы отвлечься от воспоминаний. Вместо закладки между страниц лежал сложенный втрое лист с напечатанным на принтере письмом, ярко-синей гербовой печатью и размашистой подписью.

Меня пригласили работать в головной офис Контроля в Никта-Эребе.

Подобный шанс выпадал раз в жизни. Самые сложные дела, огромный архив, невероятный карьерный потенциал, высокая зарплата — нельзя не ухватиться. Только девяносто девять вирдов из ста отказались бы, не раздумывая.

Но не я.

Пусть Контроль регламентировал нашу жизнь, жизнь вирдов, с самого рождения. Детский сад, школа, университет, друзья, семья, путешествия — всё под надзором.

Пусть конны создали гасившие наш дар до минимума амулеты. Закон предписывал вшивать их каждому со ступенью силы от третьей и выше, а таких вирдов в стране больше половины.

Пусть многие сотрудники третировали нас. Правозащитные организации регулярно писали о случаях превышения полномочий и необоснованном насилии.

Не важно.

Я знала, зачем Контроль нужен. Отнюдь не потому, что со школы изучала связанные с патологиями дара поведенческие изменения. Мне доводилось сталкиваться с сородичами, которых способности свели с ума. Я смотрела им в глаза за границами безопасных стен экранированных Контролем изоляторов. И не просто видела, на что они идут. Их безумие однажды проехалось по мне шинами тяжеловоза, едва не убив и не искалечив лишь чудом.

Я взъерошила подстриженные до плеч рыжие кудряшки, поправила на носу очки-авиаторы с коричневыми градиентными стеклами и оглядела вагон.

Дорога от Нотти до Никта-Эреба, с юга на север страны, занимала двенадцать часов. Мало кто ехал до конечной, как я. Соседи менялись в среднем каждые три часа, хотя вагон шел битком. Самолетом было бы быстрее, но из-за начала учебного года билеты на ближайшие рейсы раскупили.