Взгляд из-подо льда

Тот журналист, которому Мерч пожал руку, был не последним человеком в городе в журналистской связке. Франц Бебель – журналист французского происхождения, работал долгое время в издании The Insider, занимающемся журналистскими расследованиями. Издание являлось авторитетным, так как на основе журналистских расследований заводили не одно уголовное дело, источники журналистов имеют доступ к полицейским базам, к архивам Интерпола и к данным Главного разведывательного управления.

В тот же вечер воскресенья издание выпустило обращение Мерча, а также под руководством Бебеля началось новое журналистское расследование. Бебель принялся собирать материал. Он ничего не знал о семье Мерч и исчезновении Адрианы, потому что в тот момент, когда всё произошло, был во Франции и готовил громкую статью об убийствах беженцев, организовавших митинг против влияния ФРГ на французскую республику. И то, что он оказался в воскресенье утром у дома Мерчей, было чистой случайностью. Он приехал договариваться с оператором, потому что история с беженцами обрела интересный поворот, и Бебель метил не просто на статью, а на репортаж.

Как только Бебель начал собирать информацию о трагедии Мерчей, его поразило, что весь город говорил об исчезновении девушки, но никто не говорил ничего о ней самой. Будто до самого исчезновения её не существовало и её никто не знал. Франц стал составлять на неё досье. Досье оказалось весьма скудным, хотя и в нём, на взгляд Бебеля, были интересные факты, за которые можно уцепиться, но Бебель не привык довольствоваться малым и понял, что ему необходимо поговорить с семьёй девушки.

Первое, с чего начал Бебель, это связался с Мерчем на следующее же утро, после выхода репортажа. Набрав номер, он долго слушал гудки, как вдруг кто-то поднял трубку, но молчал.

– Мистер Мерч?! – вопросительно произнёс репортёр.

– Да, это я, – прозвучал совершенно незаинтересованно голос мужчины.

– Добрый день. Вас беспокоит Франц Бебель, я журналист… – и тут прозвучал глубокий выдох разочарования Мерча.

– Я попросил бы не связываться со мной… – начал Мерч, но Бебель был к этому готов. Он не отступил, а начал говорить намного быстрее, зная, что его время ограниченно:

– Мистер Мерч, я занимался вашим личным обращением, я журналист из The Insider. На мой взгляд, сейчас необходимо начинать журналистское расследование.

– Наша семья благодарна, что вы предали огласки моё обращение, но мы не сотрудничаем с детективами и журналистами. Делом занимается полиция. Всего доброго.

Раздались гудки. Бебель положил трубку. Так, значит, просто со словами к Мерчам не подкопаться, нужно сначала что-то нарыть. Он узнал, в какой школе училась Адриана, он примерно обозначил круг её общения и вышел на бывшего возлюбленного девушки Эриха Вебера, но он понимал, что всё это было в жизни Адрианы слишком давно и нужно искать что-то из недавнего. И это – больница.

Но попасть в больницу журналисту, чтобы что-то вынюхать, – задача не из простых. «Но смотря, как к этому подойти», – подумал авантюрный Бебель.

Утром следующего дня в больнице Шарите в кабинете главного врача раздался телефонный звонок.

В больнице Шарите происходило немало странных вещей. Безусловно, туда попадали действительно душевнобольные люди, которым нужна помощь, в первую очередь, это была больница, и почитаемая, благодаря её основателям, действительно зарекомендовавшим данное учреждение с очень хорошей стороны. И… благодаря другим личностям. К слову сказать, главный врач больницы был сговорчивым человеком. Например, Адриана не случайно попала в больницу, её нахождение скрывалось, в официальных документах она никогда не числилась.

За годы ведения дел нынешним руководством бывало многое. Дети публичных людей скрывались от правосудия, сами публичные люди «очищали кровь» и вместе с ней опустошали кошельки. Уикенд в больнице, на «особом присмотре» при полной конфиденциальности, обходился господам недёшево. Богатые люди, с обожанием относящиеся к своим любовницам, приводили их к главному врачу как к семейному психологу, где тот решал многие вопросы, избавляя клиентов от лишних хлопот, а более неугодные, уже бывшие любовницы, сдавались надолго, чтобы оградить вновь воссоединённую счастливую семью от возможного лепета этих, уже ненужных девиц.

Любую проблему можно было решить в стенах данного учреждения. Продавались нужные справки, подделывались документы, давались ложные показания и, страшно представить, но когда возникала потребность, то люди просто уничтожались. Как, что именно и кто именно это делал, неизвестно, но известно одно: больница Шарите считалась одной из лучших и пользовалась авторитетом, и, к слову, определение действительно больного человека, нуждающегося в помощи, в эту больницу считалось большой удачей. Больница была на хорошем счету у города, понятно, в принципе, почему именно, и хорошо финансировалась.