Взгляд сквозь пальцы

Если бы у Романа, по-прежнему бесшумно возникшего за моей спиной, в руках был огненный меч архангела Михаила, я бы не удивилась.

– Прекратить этот хай! Тихо, я сказал!

– Рома… – вякнула бабка, как-то сразу съежившись.

– Роман Ильич, – ледяным тоном поправил Роман и поглядел ей в переносицу. – Все вопросы можно будет решить утром, – обратился он к Инне, – а сейчас идите домой – с ней.

Та закивала и взяла старуху под руку.

На кого они походили, идущие по длинному больничному коридору в мертвом свете люминесцентных ламп? Пожалуй, на старую изработанную лошадь и маленькую злющую дворняжку – из тех, что без конца лают по всякому поводу, а кусают вообще без повода. Я посмотрела им вслед сквозь пальцы: люди как люди…

Роман тронул меня за плечо:

– Пойдем в отделение, чаю выпьешь. Сейчас должны Ларису привезти, на обратном пути тебя домой подбросят.

– Пошли. Слушай, а что она к тебе так панибратски?

– Я у нее учился в первом классе. Когда узнал, что во втором опять у нее буду, хотел из дома убежать. Ведьма была – не приведи бог. Ну, ты же слышала. Прозвище мне прилепила – Колобок. Я мелкий был и толстенький: бабушка откармливала, все войну забыть не могла. Так до пятого класса в Колобках и проходил, пока на дзюдо не пошел и не показал всем любителям русских народных сказок, где раки зимуют. Тебе сахар или конфеты?

– Сахар. Точно, земля круглая и маленькая. Ты хоть только три года с ней промучился, а дочка всю жизнь.

– Да уж. Город маленький, все всех знают. – Роман размешал сахар в своей чашке. – Они в одном подъезде с моей бабушкой живут, последние пару месяцев у нее деньги держали. Придут, постучат, она им выдаст на покупки, потом сдачу ей принесут. Иначе внучек все вытащит. Бабушке плакались: «гробовые» увел, золото какое-никакое… Да где ж они там едут, мать их за ноги!

Под окном взвизгнули тормоза, хлопнула дверца машины.

Через минуту полная растрепанная Лариса почти вбежала в отделение.

– Здрасьте! Ой, Ольга Андреевна, а машина ушла – гипертонический криз в микрорайоне… Роман Ильич, четыреста будете брать или двести пятьдесят?

– Четыреста, Лариса, четыреста. Я бы и шестьсот взял, чтобы лишний раз тебя не дергать.

– Ой, не знаю, не знаю… Так сильно надо?

Роман уже забыл обо мне, вновь погрузившись в деловую суету. Ничего другого и ожидать не стоило. Я свое дело сделала, а ему дорабатывать тяжелое дежурство, тащить на себе груз ответственности за все, что здесь происходит.

Я набрала номер такси.

– Только через полчаса, девушка, – ответила диспетчер.

Пропадите вы пропадом… Я не огорчилась, что скорая ушла без меня: микрорайон – это в противоположный конец города. Но полчаса ждать такси не в сезон – особенное невезение. Сидеть здесь, волей-неволей мешая по горло занятым людям, и ждать невесть чего я тоже не могла. Возбуждение, позволившее работать в глухую ночь, уже уходило. До дурноты хотелось спать, а приткнуться здесь негде, да и время выиграю. Полчаса или сорок минут быстрым шагом – и я буду дома.

– Роман, я пошла.

– В журнал экстренных записала?

– Да. Давай.

– Давай.

Осенняя приморская ночь была сырой и прохладной. Меня и так познабливало от усталости и недосыпа, и я быстро раскаялась в том, что пошла пешком. Сырость пробирала насквозь даже через застегнутую до подбородка ветровку, и, когда из темноты показался фонарик на крыше легковушки, я не могла поверить в свою удачу. Прикинула, во что обойдется поездка, и призывно подняла руку.

– Угол Красных Партизан и Казачьей.

Шофер молча кивнул, и я с облегчением плюхнулась на сиденье.

– С работы?

– Да. Сколько это будет?

Сумма оказалась разумной, но я сейчас заплатила бы и больше, лишь бы скорее оказаться дома, в тепле.

Видимо, я задремала и проснулась от ощущения, что из рук у меня выскользнула сумка. Открыла глаза и попыталась нащупать ее, но не смогла – сумки не было. Машина стояла среди темных деревьев, и свет в ней был выключен.

– Что такое, что… – забормотала я и осеклась, начиная понимать, в чем дело.

– Ты с работы? Ну так давай еще поработай ротиком. Не будешь рыпаться – отпущу подобру-поздорову.

– Да вы что? Я порядочная…

– Порядочные дома спят. Давай работай и не вы…бывайся. И не вздумай орать: позвоню ребятам, поставим на хор, а потом в море выкинем, и не найдет никто. Поняла?

От ужаса я не могла пошевелиться. Меня когда-то научили выворачивать руку нападающему, но драться в замкнутом пространстве меня никто не учил. И это волосатое смуглое запястье я просто не смогла бы обхватить. И время было безвозвратно упущено. Я попыталась открыть дверцу, но та оказалась заблокирована.

– Ты что, глухая или тупая? Последний раз добром говорю, сука! Соси давай! – таксист подкрепил свои слова парой оплеух, от которых у меня лязгнули зубы.

«И не найдет никто…» Где-то я уже слышала эти слова.