Взгляд со звезд

Западные фантасты неизмеримо превзошли нас в изображении науки. В их обществе наука используется более активно, поэтому необходимо обдумывать последствия применения ее открытий. Хотя в западных научных и литературных кругах наука и так всегда подвергалась критике. А в Китае наука по-прежнему является факелом посреди тьмы ночной, одиноким светочем, задуть который может даже легкий ветерок. Наш долг – не пророчить катастрофы, а бороться с главной опасностью, грозящей китайскому обществу, которая состоит в утрате научного духа массами.

Наука обладает силой, потому что понимает народные массы; в данном изречении заключена великая мудрость. И зарождение научного духа в массах – великое дело, которое затмевает собой всю фантастику. Тут нет никакого противоречия, ведь предыдущее поколение китайских фантастов надеялось, что фантастика станет частью этого великого проекта, но теперь мы видим, насколько наивной была эта надежда. Но, по крайней мере, фантастика не причинила вреда этому делу. Наука – мать фантастики, как мы можем быть ее врагами?

Если мы бросим писать о науке, если окажется, что только жуткая, пугающая наука может привлечь читателя, то каждому из нас следует просто отложить свое перо. В этом нет ничего страшного, ведь в мире есть много других интересных занятий. Но если однажды китайская фантастика действительно закончится, то я, ее старый фанат, молюсь о том, чтобы она умерла быстро.

6. Старые оковы

Выше я сравнил научную фантастику с традиционной литературой, но у меня не было никаких намерений обличать последнюю. Многие преимущества фантастики, которые я обсуждаю ранее, проистекают из ее сути, и поэтому не следует считать, что фантастика лучше традиционной литературы. Напротив, сейчас фантастика не пользуется своими преимуществами. На самом деле, когда мы сравниваем фантастику с «серьезной» литературой, я часто ощущаю свою некомпетентность. Это ощущение особенно усиливается, когда я думаю о смелости, с которой традиционная литература исследует и внедряет новые методы литературного выражения. Все эти сбивающие с толку своей многочисленностью методы, от потока сознания до приемов постмодернизма, продолжают развиваться, и при этом авторы не упускают из вида свои цели. Если же посмотреть на фантастику, то станет ясно, что мы не создали собственных средств выражения. Движение «новой волны» просто позаимствовало инструменты традиционной литературы, но не более. А позднее, когда выяснилось, что они не годятся, «новая волна», по мнению теоретиков фантастики, «отказалась от принципов и позиции, свойственных фантастике, и уступила традиционной литературе». Что же касается макромасштабов, образов цивилизации и миров, о которых шла речь выше, то все это писатели-фантасты делали бессознательно, не улучшая теоретическую основу жанра. А в Китае эти методы вообще не были оценены по достоинству.

На самом деле элементы традиционной литературы, которые фантастика расширила или изменила, – такие, как описание персонажей и детализация, – также переживают период интенсивной трансформации в «большой литературе». Такие писатели, как Борхес и Кальвино, уже давно отвергли догмы и добились большого успеха.

Если посмотреть на китайских критиков фантастики, то они, если честно, усердно пытаются снять старые и ржавые кандалы с других и надеть их на себя. Они закручивают гайки, борясь с научно-фантастическими произведениями, которые посмели выйти за границы жанра. Они всерьез считают себя защитниками литературы. Когда я вижу в Сети очередную рецензию, наполненную догмами, абсолютно лишенную увлеченности и юношеского задора, так и хочется спросить: дедушка, сколько тебе лет?

Инновация – это источник жизненной энергии для литературы, и особенно для научной фантастики. Чтобы изучать литературу, которая способна найти каплю воды в океане, необходимо обладать разумом, широким, словно океан!

Ущелье Нянцзы,

30 сентября 2003 г.

Опубликовано 1 октября 2003 г. на форуме «Научная фантастика» сервера университета Цинхуа

«Многомерное пространство» беседует с Лю Цысинем

МП: Теперь, когда вы стали известным писателем-фантастом, можете рассказать нам о том, как вы впервые познакомились с фантастикой и занялись творчеством?

ЛЦ: Первая фантастика в моей жизни – это экземпляр «Путешествия к центру Земли» Жюля Верна, набранный традиционными иероглифами. Его я нашел на дне отцовского сундука, когда учился в начальной школе. Свои собственные рассказы я начал писать в средних классах, но мои произведения начали публиковать только в 1998 году.

МП: Как бы вы оценили свои произведения? Какое из них нравится вам больше всего?