Взгляд со звезд

Успех фантастических романов во многом зависит от яркости воображения и степени, до которой книга может потрясти читателя. Именно это нужно читателям фантастики. Но вот вопрос: где найти такие потрясающие истории? Каждый народ использует самые смелые и самые величественные идеи, чтобы создать мифы о своем становлении, но ни одна из них не является столь же величественной и шокирующей, как теория Большого взрыва в современной космологии. Эволюция живых существ настолько романтична и наполнена такими поворотами сюжета, что по сравнению с ней истории о том, как Иегова и Нюйва создали мир, кажутся плоскими и пресными.

Кроме того, еще есть общая теория относительности, с почти поэтическими представлениями о времени и пространстве, и микроскопический мир квантовой физики, похожий на джинна в бутылке. Эти миры, созданные наукой, не только выходят за рамки нашего воображения, но находятся за пределами того, что мы вообще способны себе представить. Источник энергии, заключенной в фантастике, – это наука. Но воображение и красота науки заперты внутри холодных и жестоких уравнений, и обычным людям приходится напрягать все силы, чтобы увидеть их свет. Фантастика – это мост, ведущий к науке. Она снимает с науки завесу, чтобы все могли увидеть ее красоту.

Два очень коротких рассказа «Конец микрокосмоса» и «Поворотный пункт» демонстрируют этот мой ранний идеал. Первый изображает воздействие человечества на элементарные частицы и увеличивает этот эффект до вселенских масштабов; во втором время идет вспять из-за перехода Вселенной от расширения к сжатию. Это «чистые» фантастические истории; можно сказать, что в них нет ничего, кроме теории.

Еще два важных произведения того периода – «Море сновидений» и «Поэтическая туманность»; по-моему, они отражают мои самые сокровенные мысли. В этих рассказах изображены два бесплотных мира, где все ограничения реальности отброшены и остался лишь мир бесконечной игры, вселенский карнавал.

Но мне было сложно писать в таком стиле. Я с самого начала понял, что фантастика – это массовая литература и что мне придется поддерживать баланс между моими идеями и развлекательностью. Пока я писал «чистую» фантастику, я также пытался создавать другие, более развлекательные истории, и доказательством тому служат «Песня кита» и «С ее глазами». Но это – особенно если мы говорим о «Песне кита» – своего рода капитуляция перед рыночными силами; данные произведения по сути своей являются популярной художественной литературой с интересным сюжетом. Больше я никогда подобных произведений не писал.

В мое творчество начала проникать тема человека и общества – сначала потому, что у меня не было выбора, а позднее – в связи с сознательным решением. Мой стиль эволюционировал, и я перестал писать просто «твердую НФ». Пришло время второго периода, самого продолжительного. Большинство произведений – в том числе те, которые я считаю наиболее успешными, – относятся именно к нему.

Самыми характерными повестями и рассказами второго периода являются «Блуждающая Земля» и «Сельский учитель», а также романы «Шаровая молния» и «Задача трех тел».

В «Блуждающей Земле» я впервые выписываю подробности – то, что я позднее назвал «макродеталями», – глобальной эпической истории. Подобные сюжеты встречаются только в фантастической литературе; они никогда не появятся в реалистической литературе.

В «Шаровой молнии» я создал не связанную с людьми научно-фантастическую тему, которая вдохнула жизнь в сюжет. Роман фокусируется на способах взаимодействия этой темы с традиционными литературными образами.

В «Задаче трех тел» я пытаюсь превратить окружающую среду и вид разумных существ в большую литературную тему; я описываю нестабильную планету, вращающуюся вокруг трех разных звезд, а также цивилизацию, которая появилась на ней. В этой книге инопланетный вид и его планета рассматриваются как единое целое; и человечество тоже сводится к единой концепции.

Особой характеристикой моих произведений того периода являются попытки описать два совершенно разных мира: серый, мрачный реальный мир, шумный и грубый; а также идеальный мир научной фантастики – невозможно далекий, – мир, которого мы никогда не достигнем. Взаимодействие и конфликт между этими мирами стали движущей силой историй. Я все еще высоко держал флаг научной фантастики, но сам уже твердо стоял на земле.