Взгляд в темноту

Алита рассмеялась, с благодарностью глядя на подругу, которая сумела ее развеселить, разогнав знакомые, наверное, каждой невесте предсвадебные тревоги. Да, теперь у нее появилась подруга. И выйти замуж им предстояло в один день. Так они сами решили, а женихи – кузены Ристоны – не стали возражать. Да и с чего бы им? Как ни погляди, со всех сторон выгоднее. И хлопот меньше – или так только кажется.

У обеих невест не было матерей, так что вся подготовка торжества легла на плечи самих девушек. Они составляли меню, совместно фантазировали, какой заказать торт, приглашали гостей. Казалось, будто суматоха приготовлений никогда не закончится, потому ни на что другое времени практически не оставалось, и хорошо, что Бранстейн был таким спокойным городком, ведь в столице сотруднице Службы Правопорядка пришлось бы брать отпуск, чтобы выйти замуж.

Если б такая возможность представилась, Али бы предложила идею сбежать и обвенчаться где-нибудь тайком без шума и суеты. Но, увы, свадьба градоправителя, пусть даже не первая, – большое событие для всего города. Да и Аэдан Ристон в Бранстейне человек не последний, хоть и еще больше, чем кузен, недолюбливает светскую жизнь.

Обычно серьезная альда Нельсен будто помолодела за последнее время. Счастливым блеском лучились серые глаза, с губ не сходила улыбка. Аэдан налюбоваться не мог на нее и мило смущался, когда кто-нибудь это замечал. Ничего, скоро у них будет время побыть наедине и вволю насладиться общением друг с другом. Ведь впереди их ожидало свадебное путешествие – далекое и наверняка весьма увлекательное.

«А нам придется немного подождать, – подумала Алита. – Но ничего страшного. Мне и здесь хорошо».

Теперь особняк Ристонов больше не казался ей мрачным местом, наполненным лишь сквозняками и печальными воспоминаниями. Она была полна решимости населить его другими – счастливыми, радостными, теплыми, как летнее солнце. И Киллиан ее в том полностью поддерживал.

– Я всю ночь штудировала справочник по этикету, – пожаловалась собеседнице Али, потирая лоб. – Просто голова кругом идет. Я почти уверена, что ничего не запомню и опозорюсь при гостях!

– Глупости! – отмахнулась Клементина. – Все ты запомнишь. И, потом, разве вас в академии не учили, как себя вести в обществе?

– Учили, конечно, но я понятия не имела, что от невесты так много всего требуется! Подойду к жениху не с той стороны – и навеки прослыву невежественной особой! Люди и так возмущены тем, что я не оставила работу и не собираюсь уходить со службы после замужества.

– Не обращай на них внимания! Они просто завидуют, – понизив голос, произнесла альда Нельсен. – Ведь градоправитель достался не им.

– Тогда завидовать должны и тебе – его кузен не менее ценный приз.

– Я уже привыкла, что меня считают старой девой, ни на что не годной, кроме посещения приютов и вытирания сопливых носов их обитателей. Пусть говорят, что хотят, а благотворительность я не брошу. В ней мой долг, – просто и без высокопарности сказала подруга.

– На данный момент наш общий долг – разобрать эту гору подарков, – напомнила ей Алита. – Кажется, нас просто завалили столовым фарфором. А это что – статуэтка гигантского кролика? Ее можно использовать вместо подставки для шляп. Или разместить у входных дверей с целью устрашения воров.

– Ни один вор не покусится на дом, где живут маги, так что можешь не тревожиться.

– Даже если заглянут, расследовать-то все равно мне! – хмыкнула в ответ Али, бросив украдкой взгляд на левую руку, на безымянном пальце которой поблескивало надетое в знак помолвки кольцо с переливчатым лунным камнем. Он, как известно, символизировал счастье. Да и приходился ей по душе куда больше бриллиантов.

Спустя несколько дней после этого разговора Алита стояла у алтаря, судорожно перебирая в памяти параграфы из прочитанного не единожды справочника по этикету. Искоса бросая взгляды на облаченного в парадный костюм Киллиана, она чувствовала, как к лицу приливает краска. В зеркало посмотреться перед свадьбой ей не позволили – тоже известная примета. Но в синих глазах жениха Али замечала восхищение, что было лучше любых отражений. Его близость оставалась важнее всего прочего, и отступали тревоги, и даже корсет, который ее уговорили надеть под белоснежное свадебное платье, казалось, давил не так сильно.

Смех и слезы, веселье и грусть, счастье и горе – как две стороны одной монеты. Они всегда рядом. Ведь не просто же так и в брачных клятвах дают обет быть друг с другом и в печали, и в радости.

Как и все, что говорил Киллиан Ристон, эти слова в его устах прозвучали весомо и твердо. Он не сомневался в том, в чем клялся ей в присутствии свидетелей, лица которых для Алиты сливались в одно. Глубоко вдохнув и стараясь не поморщиться от тут же впившегося в ребра корсета, она взяла Киллиана за правую руку и повторила за ним, как и полагалось, добавив «повиноваться» к обещанию любить и заботиться о будущем супруге.