Читаем Взлет и падение «Свенцового дирижабля» полностью

Как звезда, которая не смогла дождаться ночи —

Мне противно думать, как слеп я был раньше —

Почему бы нам не встретиться сегодня вечером?

Тепло твоей улыбки обжигает меня,

Я так дрожу от твоего прикосновения, что мне становится страшно.

Я трясусь от страха и страдаю —

Почему бы тебе не успокоить меня, сказав, что все хорошо?

Все хорошо.

А ведь ты пообещала, что будешь любить всем сердцем,

И говорила, что будешь всегда мне верна,

Клялась, что меня никогда не оставишь, детка —

Что же случилось с тобой?

Ты думала, что так бывает только в кино,

Когда мечтала, чтобы твои сны сбылись,

Это уже не в первый раз, поверь мне, детка.

Я стою здесь в печали, в печали.

Я буду стоять на углу под дождем,

Смотреть на людей, спешащих в центр города —

Еще десять минут, не дольше,

А затем я повернусь и уйду.

Стрелки стенных часов медленно ползут,

Сердце упало у меня в груди,

И гроза, которая, казалось мне, промчится мимо,

Затмила обретенный мной свет любви.

Обретенный мной свет любви.

Обретенный, обретенный мной свет любви.

О, стрелки часов

Словно останавливаются,

Стоит подумать, что все кончено.

Время и свет

Словно перестают существовать,

В мечтах я вижу,

Что все это прошло,

Но я не могу остановиться —

Надо перетерпеть это, перетерпеть это…

Я уже начинаю мерзнуть.

Ладони моих рук покрыты водой —

У меня нет причин подозревать тебя в обмане.

Наверное, это просто ужасная случайность.

Я буду бежать под дождем, пока не начну задыхаться;

Когда я начну задыхаться, буду бежать дальше, пока не упаду замертво —

Дураки в некотором роде невнимательны —

Я ждал обретенный мной свет любви не на том перекрестке.

Хэй, о, обретенный мной свет любви,

Обретенный мной свет любви… свет любви,

Обретенный мной свет любви,

Свет… и…

Свет… и…

Обретенный мной свет любви,

Обретенный мной свет любвп.

HOT DOG

(J. P. Jones — J. Page — R. Plant)

Well, just go into town today

To find my girl has gone away

She took the Greyhound at the General Store

I searched myself, I searched the town

When I finally did set down

I found myself no wiser than before

She said we couldn’t do no wrong

No other love could be so strong

She locked up my heart in her bottom drawer

Now she took my heart, she took my keys

From in my old blue dungarees

And I’ll never go to Texas anymore

Now my baby’s gone, I don’t know what to do

She took my love and walked right out the door

And if I ever find that girl, I know one thing for sure

I’m gonna give her something like she never had before

I took her love at seventeen

A little late, these days it seems

But they said heaven’s well worth waiting for

I took her word, I took it all

Beneath the sign that said «Uhaul»

She left angels hanging ‘round for more

Now my baby’s gone, I don’t know what to do

She took my love and walked right out the door

And if I ever find that girl, I know one thing for sure

I’m gonna give her something like she never had before

I thought I had it all sewn up

Our love, a plot, a picknp truck

But folks said she was after something more

I never did quite understand

All that talk about rocking bands

But they just rolled my doll right out the door

Oh yeah, they just rolled my doll right out the door

Ah, well, they just rolled my doll right out the door

ХОТ-ДОГ

(Дж. Пэйдж — Р. Плант)

Я отправился в город сегодня

Искать мою девушку, которая уезжает,

Она села на «Грейхаунд»24 возле универмага —

Я искал ее сам, я обошел весь город,

Наконец, я присел и понял,

Что я так ничего и не знаю.

Она сказала, что у нас не будет проблем,

Что любви сильнее нашей не будет вовек,

Она заперла мое сердце у себя в шкафу.

Теперь она взяла мое сердце, вынула ключи

Из кармана моих старых голубых джинсов —

Мне уже никогда не вернуться в Техас.

Моя милая уехала, и я не знаю, как мне быть

Она взяла мою любовь и вышла с нею за дверь,

И если я найду эту девочку, я точно знаю одно —

Я должен дать ей то, чего раньше не смог.

Она стала моей, когда ей было семнадцать лет —

Поздно по нашим временам,

Но люди говорят: чтобы попасть на небеса, и подождать можно.

Я взял ее, я взял ее всю

Под дорожным знаком «Разворот».

Ангелы вились вокруг и надеялись подсмотреть что-нибудь еще.

Моя милая уехала, и я не знаю, как мне быть —

Она взяла мою любовь и вышла с нею за дверь,

И если я найду эту девочку, я точно знаю одно —

Я должен дать ей то, чего раньше не смог.

Мне казалось, что я не упустил ничего —

Наша любовь, наши планы, наш пикап,

Но люди говорят, что ей этого мало —

Я так и не смог понять почему.

Она все время говорила о рок-группах —

Ее увели прямо из моих объятий.

О да, ее увели прямо из моих объятий.

Эх, ее увели прямо из моих объятий.

CAROUSELAMBRA

(J. P. Jones — J. Page — R. Plant)

Sistres of the way-side bide their time in quiet peace

Await their place within the ring of calm

Still stand to turn in seconds of release

Await the call they know may never come

In times of lightness, no intruder dared upon

To jeopardize the course, upset the run

And all was joy and hands were raised toward the sun

As love in the halls of plenty overrun

Still in their bliss unchallenged mighty feast

Unending dances shadowed on the day

Within their walls, their daunting formless keep

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии