Читаем Взлет и падение «Свенцового дирижабля» полностью

О, мне нужна твоя любовь, я не могу без нее…

Зачем ты позволил ей залезть себе под кожу?

Одни обломы и беды с тех пор, как ты с ней повстречался.

Ты плачешь в темноте, но не зовешь на помощь,

Никто тебя не пожалеет, детка, во всем вини самого себя…

О, мне нужна твоя любовь, мне нужна твоя любовь…

О да, мне нужна твоя любовь, у меня все болит…

О, это так просто — после той боли, которую тебе пришлось вынести,

Ты не имеешь права поворачиваться к фортуне спиной, поскольку это твой последний шанс.

Когда ты с похмелья — тебе одиноко,

Когда ты под кайфом — голова идет кругом, но хуже всего, когда ни то и ни это…

О, мне нужна твоя любовь, мне нужна твоя любовь…

О, мне нужна твоя любовь, у меня все болит…

Что бы ни принес тебе новый день —

От него не спрячешься в новом углу; играя с ним в прятки, ты ничего не изменишь…

Если ты танцуешь со своей печалью, рано или поздно это кончится плохо…

Но ты уже привык к безысходности — что ж, ты уже не ждешь от жизни ничего особенного.

О, мне нужна твоя любовь, мне нужна твоя любовь…

О да, мне нужна твоя любовь, у меня все болит…

О, у меня все болит…

SOUTH BOUND SUAREZ

(J. P. Jones — R. Plant)

Baby, when you walk that sweet walk

Oh, you walk it good, yes you walk it good

Baby, when you talk that sweet talk

Oh, it sounds so good, oh so good

With a little bit of concehtration

And a little bit of hold my hand

And a little bit of raving madness

You know it makes me feel, baby

Both my feet are back on the ground

And when the rythm takes me

It feels so good, oh so good

Maybe if it keeps a-shaking

It will do you good, oh so much good

With a little bit of stop-a-shakin’ shakin’

And a little bit of fly right down

And a little bit of sweet con carne

It makes me feel, makes me feel, yeah

I got my feet on the ground

Ooh now baby, when you move it makes me

Really feel so good, oh so good

And I’m so glad, so glad, so glad, so glad

And I’m good, oh, so good

With a little bit of concehtration

And a little bit of helping hand

And a little bit of saving madness

You know it makes me feel, baby, makes me feel

I’m back on the ground…

ЮЖНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ НА СУАРЕС23

(Дж. П. Джонс — Р. Плант)

Детка, когда ты идешь,

Твоя походка — это полный класс — о да!

Детка, когда ты говоришь,

Голос твой — это полный класс — о да!

Небольшое усилие воли,

Легкое прикосновение к моей руке,

Чуть-чуть яростное безумие —

Ты знаешь, детка, что я снова

Почувствую землю у себя под ногами.

И когда я попадаю в твой ритм —

Это полный класс — о да!

Если мы чуть-чуть продержимся в этом ритме,

Тебе станет лучше — намного лучше.

Немного передохнем,

Потом снова рухнем на землю,

Чуть-чуть подкрепимся мексиканской пищей —

И я почувствую, что снова

Твердо стою не земле.

О, детка, когда ты движешься,

Я действительно чувствую себя лучше

Мне в кайф, в кайф, в кайф! в кайф!

Мне хорошо, мне так хорошо!

Небольшое усилие воли,

С маленькой помощью рук,

Чуть-чуть яростного безумия —

Ты знаешь, детка, я снова

Почувствую себя на твердой земле…

FOOL IN THE RAIN

(J. P. Jones — J. Page — R. Plant)

Oh, baby, well, there’s a light in your eye that keeps shining

Like a star that can't wait for the night

I hate to think I’ve been blinded, baby

Why can’t I see you tonight?

And the warmth of your smile starts a-burning

And the thrill of your touch gives me fright

And I’m shaking so much a yearning

Why don’t you show up and make it alright?

It’s alright

And if you promised your love so completely

And you said you would always be true

You swore that never would leave me, baby

Whatever happened to you?

And you thought it was only in movies

As you wish so your dreams all come true

It ain’t the first time, believe me, baby

I’m standing here feeling blue, blue

Now I will stand in the rain on the corner

I’ll watch the people go shufiing dow ntown

Another ten minutes, no longer

And then I’m turning around, around

The clock on the wall’s moving slower

My heart, it sinks to the ground

And the storm that I thought would blow over

Clouds the light of the love that I found, found

Light of the love that I found

Light of the love that I found, oh, that I found

Ooh, hands on the clock

They just don’t seem to stop

While you’re thinking it over

Ooh, time and a light

They just don’t seem to shine

I get away, get away

Ooh, I see in my dreams

But I just don’t seem to stop

I gotta get out, gotta get out, gotta get out, I gotta get out

Oh my body is starting to quiver

And the palms of my hand’s getting wet

I’ve got no reason to doubt you, baby

It’s all a terrible mess

And I’ll run in the rain till I’m breathless

When I’m breathless I’ll run till I drop

The thoughts of a fool’s kind of careless

Just a fool waiting on the wrong block

Hey, now, oh, oh, oh, light of the love that I’ve found

Light of the love that I’ve found Light of the love that I’ve…

Light of the love that I’ve found Light of the… and a…

Light of the… and a…

Light of the love that I’ve found

Light of the love that I’ve found

ДУРАК ПОД ДОЖДЕМ

(Дж. П. Джонс — Дж. Пэйдж — Р. Плант)

Милая, свет в твоих глазах продолжает сиять,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии