Взлет и падение

– Хочешь, встанем поближе? – воинственно спросила Мейлин, приняв боевую стойку. – Чтобы тебе лучше видеть.

– Почему нет? – оскалилась кобра. – Я не против перекусить.

– Смысл в этом сборище, если вы не собираетесь ни сражаться с нами, ни убивать! – в ярости выпалила Мейлин. – Все равно ничего не скажем!

Оставив Гара, Гератон принялась извиваться множеством маленьких колечек. Немигающие глаза вспыхнули желтым. Мейлин обмякла, зрачки расширились.

– Роллан, – забубнила она. – Позволь тебя защитить.

У Абеке упало сердце. Рука машинально метнулась к горлу.

Оцепенение длилось секунду. Мейлин вяло моргнула, как после долгого сна, в замешательстве огляделась. Внезапно ее черты исказила тревога.

– Что сейчас было? – шепнула она Абеке.

– Ничего, – решительно откликнулась та.

– Еще как скажете! – воскликнула Дрина. – Ваши звери ничто по сравнению с нашими.

– Сестра, замолчи, – взмолился Шейн.

Мейлин повесила голову. Страшная догадка пронзила Абеке: в глубине души подруга жаждет умереть.

– Много месяцев минуло с той поры, как я рассказывал о несчастье, постигшем Стетриол, – заговорил Гар, перекрывая смешки и ропот в амфитеатре. – Тогда Зеленые Мантии бросили наш континент на произвол судьбы, отрезав людей от внешнего мира. Как видите, я не врал. Но с просьбами покончено. Грядет война. Наводящий ужас Цонг не устоял перед нами. Королевский дворец лежит в руинах. Амайя и Нило пали, Эвра вот-вот покорится нам. Исход битвы предрешен, одержав верх, мы вызволим Ково из темницы. С талисманами в Эрдасе воцарится новый порядок.

При упоминании Ково Мейлин встрепенулась.

– В истории не бывает двух победителей, – заключил Гар. – Примкните к нам, или умрете! – Он торжественно вскинул руку, и толпа взревела.

– Ни за что! – воскликнула Мейлин с гневным отчаянием в голосе. – Человек, убивший моего отца, примет от меня лишь одно – смерть.

Абеке молчала, в душе кляня подругу за несдержанность. В ряды захватчиков они, понятное дело, не вступят, но подыграть можно, чтобы отсрочить неизбежное.

Гар мрачно усмехнулся.

– Как предсказуемо. Считаешь себя смелой, но ты просто глупа. Течение повернулось вспять, а ты продолжаешь плыть в прежнем направлении. Знаешь, что бывает с теми, кто долго плывет против течения? Они тонут. – Пожиратель картинно взялся за рукоять исполинского меча. – У вас день, чтобы передумать. А потом…

– Потом настанет мой черед. – Гератон разинула пасть, обнажив полые клыки. Мышцы в зеве напряглись, и на кончиках клыков показалось по капле зеленовато-желтого яда.

Абеке охватил чудовищный, ни с чем не сравнимый страх – беспросветный, где нет надежды на спасение. Повисло гробовое молчание. Цепенея от ужаса, Абеке с удивлением заметила, что захватчики боятся Гератон не меньше.

Наконец кобра медленно втянула клыки, мощные челюсти сомкнулись, только с подбородка свисала смертоносная капля. Раздвоенный язык отбросил ее Дрине на сапог. Девочка затопала ногами, пытаясь стряхнуть яд.

– Ну и дрянь! – выпалила она, скривившись.

Зрители замерли. Дрина осознала свою оплошность и прижала ладонь ко рту.

– Дрина, – позвал Гар, нарушив хрупкую тишину, – подойди.

– Зачем? – дрогнувшим голосом откликнулась та, испуганно косясь на брата.

Шейн стиснул зубы, его глаза расширились, но помочь он уже не мог.

– Подойди, – шипела Гератон, обвиваясь вокруг ее лодыжек. Чешуя больно впивалась в кожу, девочка чудом устояла. – Делай, как велит господин.

На негнущихся ногах Дрина двинулась к Гару. Паук у нее на плече заметался взад-вперед.

– Прошу прощения, генерал, если нечаянно оскорбила…

– Ближе, – скомандовал Пожиратель.

Абеке в страхе и смятении наблюдала, как Дрина, опустив голову, приближается к генералу.

– Вытяни руку! – приказал Гар.

Дрина протянула ладонь, ее пальцы дрожали.

– Тебе поручили добыть талисманы, хранящиеся в Замке Зеленых Мантий. Однако ты всех подвела.

Дрина не шелохнулась, красивые черты исказила гримаса ужаса.

– Дядя, прошу, пощади! Никому не пробиться через их заслоны.

Глаза Гератон снова вспыхнули желтым, в следующий миг паук – преданный зверь Дрины – попятился, задрал передние лапы. Под гипнозом кобры он вдруг завертелся, словно подхваченный невидимым водоворотом. Потом посеменил к обнаженному запястью хозяйки, остановился и занес мохнатые конечности для удара.

– За провал полагается кара, – вкрадчиво проговорил Гар. – Ты, племянница, не станешь исключением.

Раскачиваясь в гипнотическом трансе, паук обратил на Гератон многочисленные глаза.

Змея чуть заметно кивнула.

При виде оскаленных зубов Дрина сощурилась, пытаясь усмирить зверя.

Однако тот уже находился во власти Гератон. Похоже, в свое время Дрина, как и все захватчики, выпила Желчь. Оставив тщетные попытки обуздать паука, она постаралась стряхнуть его. Но мохнатые лапы держались крепко.

С поразительной для своего возраста скоростью Юмарис подалась вперед и больно вывернула девочке ладонь, заставив замереть.

– Давай! – шипела прорицательница. – Прикончи ее!

– Гератон, не надо… – начал Шейн.

Но паук уже вонзил острые, как сталь, клыки в запястье.